Стеклянный мост

— Может быть, — кивнул головой Ежи, — Но я не уверен, что этот человек идет за мной. Может быть за вами либо вообще случайный прохожий?

— Проверим, — улыбнулся Амаса, — Я подожду вас в своем доме, а вы пройдите дальше по улице. Если возникнут неприятности, я вмешаюсь.

Ежи кивнул и пошел дальше, время от времени останавливаясь перед витринами магазинов, торгующих на этой улице в основном одеждой.

Одежда ему не нравилась — для ношения предлагались старомодные длиннополые камзолы, вдобавок явно пропитанные какой-то водоотталкивающей гадостью.

В утешение он купил на углу еще один пирог, на этот раз мясной, и направился к дорогой винной лавке. Пробуя вино, он поймал на себе взгляд бедно одетого молодого человека, шедшего следом за ним. Этот взгляд мешал Ежи, сбивая с толку — человек не походил на топтуна, да и наследить здесь хакер еще не успел. Пробуя сорта темного, почти черного вина, хакер мысленно перетряс все возможности и в конце концов остановился на мнении, что этот рыжеволосый конопатый паренек, кутающийся в темный порванный водоотталкивающий балахон, просто робкий попрошайка. Купив двадцать бутылок понравившегося «Черного омута», он распорядился доставить вино на таможню и покинул лавку. Паренек, равнодушно рассматривающий до того вина, пошел следом. Ежи резко остановился, повернулся к этому человеку:

— Кто ты и что тебе нужно?

— Простите за навязчивость, — сказал он ломающимся голосом подростка, — Меня зовут Хинал. Полностью — Хинал ла Данури'эр. Я имею честь говорить с водителем того маленького корабля, что прибыл в наш мир сегодня?

— Да.

— В таком случае, — понизил голос юноша, — Сударь, позвольте узнать, не имею ли я честь говорить с Оларихом Тотенкопфом?

— Сударь, есть миры, где меня немного знают под этим именем, — кивнул Ежи, стараясь следовать местному этикету.

— В таком случае я должен просить вас, многоуважаемый Оларих Тотенкопф, пройти в одно место, где вас с нетерпением ожидает мой друг.

Конечно, если вы располагаете временем и желанием.

— Интересное предложение, — коротко улыбнулся Ежи.

— Не примите меня, сударь, за зазывалу какого-то сомнительного заведения. Особа, пославшая меня, безотлагательно нуждается в вашем обществе.

Ежи пожевал губами и кивнул:

— Хорошо. Идемте. Но расскажите мне, что от меня нужно вашему другу?

Они двинулись по назад по улице Джей увидел стоящего в открытой двери Амасу и кивнув ему, успокоительно помахал рукой. Амаса так же помахал рукой и долго без улыбки смотрел им вослед.

Хинал взял за локоть хакера, деликатно направляя в нужную сторону на перекрестках. И неторопливо говорил своим негромким, ровным голосом:

— Моего друга зовут Караи ас Иманор. Она нуждается в срочной помощи, которую вы, сударь, несомненно в состоянии оказать. Видите ли, она предсказательница и колдунья, и ряд ее поступков совсем не понравился местным властям. Теперь эта славная девушка вынуждена скрываться и нуждается в безотлагательной перемене места жительства. Ее жизнь в опасности, и если вы не поможете нам, то она будет схвачена и торжественно отдана на суд Истины…

— Догадываюсь, что ваш суд Истины — неприятная процедура.

— И это мягко сказано, сударь! — в голосе юноши проскользнуло чувство, — Она не выдержит этого, и мы надеемся только на вас. Прошу вас, многоуважаемый Оларих, не откажите моей родственнице в спасении!

— Только что вы говорили, что Караи — ваша знакомая.

— Да, но и дальняя родственница. Если точно, то двоюродная тетка, — сообщил юноша, выводя укутанного в прозрачный упаковочный пластик хакера под проливной дождь. Ежи понял, что они выбрались с территории Базара.

Дальше они прошли быстро, больше не обмениваясь ни словом. Только перед дверью двухэтажного дома, стаскивая с себя под козырьком парадного входа пластик, Ежи поинтересовался:

— И вы не боялись подслушивания, когда на улицее сообщали мне о ней?

— Ах, сударь! — рассмеялся юноша, — Караи приняла меры, чтобы нас никто не подслушивал. Она это может, но ее силы на исходе.

— Она больна?

— Нет. Она истощила свою Сферу, и теперь долгое время будет вынуждена пополнять силы, — сказал Хинал, стуча в темную от времени и непогоды дверь. Долго им не открывали. Затем загромыхали засовы, дверь приоткрылась и в щель показалась морщинистая стариковская физиономия:

— Это вы, хозяин? Прошу вас, господа!

Они вошли в высокую прихожую, отделанную резными панелями темного дерева и освещенную несколькими странными светильниками, укрепленными на длинных металлических штырях в стенах. Ежи кивнул на светильник, подавая пластик лакею:

— Масляный?

— Нет, ваша милость, он спиртовой, — поклонился старик, — Госпожа Караи вас так давно ждет. Она на втором этаже, в галерее.

— Пойдемте же, — нетерпеливо сказал юноша, бросив старому слуге свой дождевик и оказавшись в длинном малиновом сюртуке, простроченном серебрянной тесьмой, синих чулках и синем жилете. Мода этого мира напомнила Ежи исторические фильмы о веке этак восемнадцатом. Они поднялись по длинной, занимающей три стены, деревянной лестнице на второй этаж особняка.