Стеклянный омут

— Я внезапно просыпаюсь с неясным ощущением тревоги. Еще не понимаю, чем это чувство вызвано, и боюсь открыть глаза. Но некая сила поднимает мне веки и заставляет взглянуть в сторону окна. И тогда я вижу ее. Она стоит бледная, с опущенными на лицо мокрыми волосами. Будто утопленница. Ее глаза закрыты. И я понимаю, что, если она их откроет, для меня настанет конец. Я силюсь отвести взгляд, но что-то мне не дает этого сделать. И, наконец, тетка поднимает веки. И у нее оказываются такие страшные и странные глаза. Большие и полностью черные, без белков. А может, они просто пустые, как у бумажной фигуры с вырезанными глазами? Тетка стоит и гипнотизирует меня взглядом, и я чувствую, как меня затягивает в какую-то воронку. Ее глаза — это вход в ад, понимаешь? Я не знаю, откуда взялось это ощущение. Но я почему-то знаю, что, если буду долго смотреть на нее, меня затянет в ад. Я сопротивляюсь изо всех сил, и в какой-то момент мне удается закричать. Вот что происходит...

Лика замолчала и еще крепче прижалась к старшей сестре. Время будто пошло вспять, отсчитывая годы в обратном порядке. И вот Лике уже не семнадцать лет, а пять. Обеими руками она прижимает к себе плюшевого медведя, а сама льнет к старшей сестре и постепенно успокаивается в ее объятиях, перестает плакать от страха, а потом засыпает.

— Ты иди, там тебя ждут, — напомнила вдруг Лика, разрушал иллюзию путешествия в прошлое. — Михаил или как там его?.. За меня не беспокойся, я в порядке. Не думаю, что эта страшилка вернется. Обычно она не возвращалась. Уходила и все.

— Хочешь, я разбужу Павла, чтобы он побыл с тобой? — великодушно предложила Рита.

— Не надо, пусть спит.

— Странно, что никто больше не проснулся от твоего крика. Ты закричала очень громко, так что на улице стало слышно.

— Ну, значит, не так уж громко, раз никого не разбудила, — пожала плечами Лика. — И хорошо, а то пришлось бы объяснять всему дому, что мне снятся кошмары. Ты иди, иди, за меня не волнуйся.

Легко сказать — «не волнуйся»! Рита прекрасно помнила о том, что после каждой такой ночи с Ликой что-нибудь случалось. То чуть под машину не попадала, то ее на какую-то стройку вдруг несло, где она едва не срывалась в утыканный арматурой котлован, то еще что... Вообще у Риты складывалось впечатление, что ее младшая сестренка всю жизнь будто ходит по краю пропасти, рискуя сорваться и разбиться насмерть, но каждый раз в последний момент что-то отводит беду. И как вот не волноваться, скажите на милость?

Вслух ничего этого говорить Рита не стала, просто заверила сестру, что не станет задерживаться, и отправилась во двор. Но, выйдя на улицу, не увидела Михаила в условленном месте. Думая, что он отошел в сторонку, девушка обошла дом, но мужчина, будто сквозь землю провалился. И свет в его окнах уже не горел. Может, не дождался, вернулся к себе и лег спать? Видимо, то, о чем он хотел с ней поговорить, не так уж и важно. До утра подождет. И Рита вернулась в дом.

***

Риту он так и не дождался: проснувшаяся Лота обнаружила, что осталась в доме одна, и огласила окрестности таким воем, что пришлось поспешить, дабы она не перебудила всех вокруг. Собака в последнее время ведет себя нервно: мечется, не находя себе места. То боится оставаться дома и стремится из него выбежать, то, наоборот, даже на прогулку по двору не вытащишь. Отказывается ходить в сторону леса, а озеро, в котором раньше так любила плавать, стало вызывать у нее панический ужас. Как только понимает, что сворачивают они на дорогу, ведущую к водоему, так начинает упираться всеми лапами, мотать головой и, жалобно посматривая на хозяина блестящими глазами-маслинами, оглядываться в сторону дачи, будто умоляя повернуть назад. Местные, кстати, жаловались, что над озером перестали летать птицы, словно некая сила отпугивает их. И с рыбой что-то случилось: то всплывает брюхом кверху, будто потравленная, то мечется у поверхности воды, словно не хватает ей кислорода. Пробы воды в лабораторию уже отправили. Первые не показали ничего необычного, на повторные еще не пришли результаты. А после недельной давности случая, когда утонул один из строителей (хоть для купания и не сезон-то еще!), решили запретить к озеру приближаться. На всякий случай. Щиты заказали, но пока не установили. А местная полиция следит, чтобы отдыхающие не лезли в воду. Подозрительно как-то все это — мертвая рыба, избегающие этих мест птицы...

Михаил надеялся все-таки на какое-то правдоподобное, научное объяснение происходящему. Решать научные задачи все же куда проще, чем какие-то не поддающиеся разуму мистические — с лебедями и вратами... Но, как бы там ни было, он сейчас готов выслушать и рассмотреть любые версии, лишь бы в эти места опять вернулся былой покой. Лишь бы упокоился дух его жены, являющийся ему во снах едва ли не каждую ночь.

Но перед глазами вставал лист с выписанными под синусоидой выводами. И сердце сжималось в тревоге: беды прекращались лишь после того, как тонула еще одна девушка из одного и того же рода. И если это на самом деле так, то следует ждать беды.