– Боже, храни кофе, – сказала Мирелла и подняла свою чашку.
– Даже не знаю, что бы я делала без него, серьезно, – ответила Винсент.
К бару подходит одинокий мужчина и видит возможность. К бару подходит возможность и встречает барменшу. Одинокая барменша отрывается от работы и, увидев надпись на окне, хочет сбежать, потому что ее мать пропала во время прогулки на каноэ, и она всю жизнь рассказывала всем вокруг, что это был несчастный случай, но правды она не узнает никогда. Как же мог тот, кто знал об этой истории – а Пол уж точно знал, – написать пожелание смерти на стекле, в котором отражается
– Я выросла в этом городе, можете себе представить? – сказала она Джонатану в день их знакомства, когда он спросил, откуда она приехала. Ей запомнилось, что это была ночь, потому что за окном было темно, но он вошел уже под конец ее смены, значит, они встретились примерно в пять или полшестого утра. Она подала ему заказанный завтрак, и между ними завязалась на удивление непринужденная беседа.
– Здесь, в Кайетт?
– Ну да, а потом я жила в Ванкувере.
– Прекрасный город, – сказал он. – Все время хочу подольше там задержаться.
Он протянул ей сложенную купюру, когда она уходила, – Винсент поблагодарила его не глядя – это оказалась стодолларовая банкнота и вместе с ней визитка, на которой он написал номер мобильного. Сотня? Унизительный жест, подумалось ей спустя годы, но она всегда ценила прозрачность его намерений. Он предлагал не что иное, как сделку. Когда он звал, она всегда была рядом. Он щедро ее за это вознаграждал.
Почему бы и нет?
Последним летом в царстве денег Винсент и Мирелла встретились в Сохо. Днем стояла тропическая жара, и они сначала посидели в лофте Миреллы и Файзаля, а потом отправились по магазинам – больше от скуки, чем по необходимости. Небо затянуло черными тучами. После обеда они бесцельно бродили по Спринг-стрит, потратили несколько тысяч долларов на одежду и нижнее белье, и пока Винсент восхищалась желтым «Ламборджини», припаркованным через улицу, Мирелла заметила: «Кажется, сейчас начнется дождь». Они прибавили шагу, но было уже поздно, раздались первые раскаты грома, с неба полило, Мирелла взяла ее за руку, и они побежали. Винсент смеялась – она любила попадать под дождь, а Мирелле не нравилось, что он портил ей прическу, но, когда они завернули за угол, она уже улыбалась и затащила Винсент в эспрессо-бар. Они немного постояли у порога, наслаждаясь прохладой кондиционера, убрали с лиц мокрые волосы и удостоверились, что дождь не нанес ущерба их пакетам с покупками. Через мгновение вошел телохранитель Миреллы, протирая лоб носовым платком.
– Ну что ж, – сказала Мирелла. – Выпьем здесь кофе?
– Давай.
Винсент жила на восточном побережье континента уже два с половиной года, но ее по-прежнему изумляло, с какой яростью обрушивались на землю летние бури, как зеленело небо, когда перед закатом собирались штормовые тучи. Они нашли крохотный столик у окна и сели с чашечками кофе в окружении горы пакетов у ног. Им было уютно сидеть рядом молча, и, глядя на дождь, Винсент вдруг поняла, что впервые за последнее время чувствует себя совершенно непринужденно. Надо признать, до встречи с Миреллой она была ужасно одинока в царстве денег.
– Тебе не кажется, что шопинг на самом деле невероятно скучное занятие? – сказала Винсент и тут же почувствовала себя виноватой. Она могла позволить себе такие откровения только потому, что Мирелла тоже была не из богатых. Призраки прошлых личин Винсент носились рядом со столиком и зачарованно глядели на ее красивые наряды.
– Я знаю, что признавать скуку считается дурным тоном, – ответила Мирелла, – но меня удивляет, насколько быстро проходит ощущение новизны от покупок.
В тот миг в ее взгляде, в том, как свет падал ей на лицо, было что-то такое, что напомнило Винсент знакомую с детства песенку, любимый стишок из книги «Рифмы Матушки Гусыни» в школьной библиотеке. Она столько раз его перечитывала, что выучила наизусть, когда ей было пять или шесть:
– Сначала мне казалось, что это своеобразная компенсация, – сказала Винсент. – Вспоминаешь времена, когда приходилось выбирать между платой за аренду и едой, а теперь: «Да, я могу себе позволить это платье, так что в мире наконец-то установился баланс», а потом…
– А потом видишь, что накупила уже достаточно платьев, – сказала Мирелла. – Если бы Файзаль знал, как далеко зашло мое увлечение шопингом, он бы наверняка захотел серьезно поговорить.
Анна Михайловна Бобылева , Кэтрин Ласки , Лорен Оливер , Мэлэши Уайтэйкер , Поль-Лу Сулитцер , Поль-Лу Сулицер
Любовное фэнтези, любовно-фантастические романы / Приключения в современном мире / Проза / Современная русская и зарубежная проза / Самиздат, сетевая литература / Фэнтези / Современная проза