Стекло

– Много сотен, а может быть, и тысяч лет тому назад, когда никто ещё не знал, что такое Cтекло, а летом эта земля покрывалась зеленью, жил человек по имени Гыргол. У него была жена Тына и семеро детей – пятеро сыновей и две дочери. Старший сын вскоре должен был стать охотником и последний год пас оленей – ему стукнуло четырнадцать зим, и Гыргол смело отпускал его со стадом. Мальчик ни разу не опоздал, ни разу не ошибся, ни разу ни о чём не забыл – он был умным, старательным и ответственным. И ещё он никогда не лгал. Гыргол воспитал его так, что он всегда говорил только правду – даже если это служило во вред. Гыргол считал, что правда превыше всего, и не бывает такого, чтобы правдой можно было поступиться. Звали мальчика Лелекай.

Однажды утром Лелекай пошёл к оленям. Уже наступила весна, снег уходил, и на его месте появился ранний мох, а низкие кустики покрывались почками. Лелекай пересчитал оленей и обнаружил, что одного не хватает – ночью кто-то увёл его, или он сам сбежал, чего-то испугавшись. Сперва Лелекай хотел побежать и рассказать об этом отцу, но затем подумал, что, если он сам найдёт потерянного оленя, отец будет уважать его ещё больше – и Лелекай стал высматривать следы.

Вскоре они нашлись. Оленя действительно увели – отпечатки его копыт соседствовали с отпечатками человеческих ног. Вот тут бы Лелекаю одуматься и всё-таки пойти к отцу, но он, окрылённый открытием, пустился в погоню. Шёл он долго-долго и через несколько часов понял, что если пройдёт ещё чуть-чуть, то уже не сможет вернуться. Тогда он развернулся и пошёл обратно – но вскоре потерял свои же следы и остался один-одинёшенек посреди сендухи, всё одинаковое вокруг, куда идти – непонятно. Сел и горько заплакал. Наступал вечер, хотя по-прежнему было светло – тогда северное время делилось на полярный день и полярную ночь, и длились они по полгода. Лелекай попытался сориентироваться по травам, потом – по облакам, потом – по ветру, но ничего у него не выходило, вокруг была всё та же бесконечность, всё тот же мох, всё те же кустарники.

И вдруг вдалеке Лелекай увидел фигуру. Она приближалась довольно быстро, и мальчик понял, что человек не идёт, а едет на санях прямо по мху. В его деревне так не умели. Лелекай встал и замахал руками над головой – он очень надеялся, что человек его заметит и спасёт. В его голове роились мысли – что он скажет отцу, когда вернётся, как оправдает свою глупость. Впервые в жизни он допустил мысль, что можно чуть-чуть приукрасить правду – не соврать, а умолчать, замять, уйти от ответа.

Человек изменил направление движения и поехал к Лелекаю. Через несколько минут он остановился рядом. Выглядел человек странно – маленький, без волос на лице и даже без бровей, одетый в разноцветные одежды, больше похожие на женский праздничный костюм, чем на кухлянку. В его сани были впряжены собаки, но какие-то непонятные, неизвестных Лелекаю пород, причём все разные – мелкие и большие, пушистые и почти лысые, со стоячими и вислыми ушами.

Некоторое время человек стоял на санях и смотрел на Лелекая, а потом сказал: «Ну что, дружок, поедем?» «Куда?» – спросил Лелекай. «Отогреешься, отдохнёшь, – ответил человек, – а потом я тебя домой отвезу». «А… вы знаете, где мой дом?» «Знаю». «Что ж сразу туда не поедем?» «А мой-то по дороге. Глупо ехать, ехать и мимо проехать. Залезай».

Человек казался дружелюбным, и Лелекай забрался на сани. Возничий подстегнул собак, и сани двинулись по мху. Лелекай поражался тому, как мягко они скользят по неровной поверхности, по провалам и подъёмам, как незаметно подминают под себя редкие плотные кустики. Человек знай себе правил, а вокруг расстилалась сендуха.

Так ехали они около получаса, и наконец человек сказал: «Ну вот и мой дом».

Они остановились возле большой расписной яранги – на удивление аккуратной и чистой, покрытой слоями шкур, тканей и кож, образующих лоскутный, но поразительно правильный, точно он был нарисован прежде, чем изготовлен, узор. Лелекай спустился с саней и огляделся. Пейзаж вокруг ничем не отличался от того, что он видел полчаса назад – бесконечная равнина, никаких ориентиров. «Сейчас, сейчас, – сказал человек, – бульончику выпьешь, согреешься, отдохнёшь, и дальше поедем». Лелекай не посмел перечить, хотя ему казалось, что проще сразу отвезти его в стан, тем более человек знал, где тот находится.