Стекло

– Да. Он погиб во время пожара на отцовской скотобойне. После этого я уже не мог там работать и ушёл странствовать. И встретил тебя.

Проводник опустил голову. А потом посмотрел на Бабу – именно на Бабу, а не на Близнеца.

– А как же девочка по имени Луисса? Помнишь такую?

Баба тоже поднял голову. Он помнил.

– Нет, – ответил Близнец.

– Как же девочка по имени Луисса, которую привезли с севера? Её собирались продать в качестве прислуги, но она окончила свой путь в подвале твоего особняка. Помнишь?

Баба чуть подался вперёд.

– Я не знаю никакой Луиссы, – ответил Близнец. В его голосе чувствовалось напряжение.

– У неё были длинные светлые волосы и глаза, прозрачные, как небо. Такие глаза странно выглядят у мужчин, но прекрасны у женщин. Когда вы её забрали, на ней была потёртая зелёная кофта и дешёвая суконная юбка с узором из красных цветов, который она вышила сама. Неужели не помнишь?

Близнец паниковал. Я видел, что он не помнит никакой Луиссы, но при этом понимает, о чём речь, слова Проводника не были для него пустым звуком. А с другой стороны палатки я видел Бабу, который был похож на тигра перед броском, страшного, напряжённого, не отрывающего глаз от жертвы.

– Как ты убил её, Близнец? Подвесил на крюк и сцеживал кровь? Отрезал части тела, прижигая раны? Капал на её нежную кожу кислотой? У вас с братом было много способов, не так ли?

– Что ты несёшь? – Близнец вскочил.

Несмотря на отсутствие двух человек, пространство всё равно оставалось тесным и не допускало резких движений. Близнец чуть не упал на стену палатки – его поддержал сидевший по соседству Яшка.

– Какой она была по счёту? – продолжал Проводник. – Пятидесятой? Сотой? Тысячной? Сколько крови на твоих руках?

Он говорил и говорил, задавая однообразные вопросы, не требующие ответов, и Близнец начал быстро натягивать верхнюю часть костюма. Он больше не отвечал Проводнику, он просто хотел уйти, и с каждым вопросом, с каждой фразой всё ускорялся и ускорялся, торопился, путался, не мог застегнуть молнии и закрыть клапаны. Наконец он облачился и вышел – прямо через наши головы, наступив в банку с чьей-то недоеденной энергомассой.

– Проверьте шлюз после него, – сказал Проводник.

– Это правда? – спросил Баба.

– Что?

– То, что ты говорил.

– Разве я хоть раз говорил тебе неправду?

Баба сидел точно на гвоздях. Он приподнимался и снова садился, колеблясь между «пойти за Близнецом» и «отпустить, пусть уходит». Он выбрал первое. Встал и натянул костюм – спокойнее и аккуратнее, чем Близнец, и оттого значительно быстрее. Потом он вышел.

– И за ним тоже, – сказал Проводник.

Мы сидели и молчали. Снаружи не доносилось ни звука. Через некоторое время Проводник сказал:

– Я думаю, сегодня мы все поместимся внутри.

– А Баба? – спросил Энди.

– Они не вернутся.

Они действительно не вернулись. Наутро мы обыскали местность, разойдясь метров на тридцать – сорок от палатки, и ничего не нашли. Оба сгинули в бесконечности.

Я не мог сказать, как конкретно они погибли. Может, пошли в разные стороны, потерялись в снегах и замерзли насмерть. Может, попали в снежную бурю, и их рассекло острыми, как иглы, снежинками. Может, умерли от жажды, пытаясь найти дорогу хоть куда-нибудь – или обратно к палатке, или к Источнику.

Но я надеялся, что получилось иначе. Я надеялся, что Баба настиг Близнеца, опрокинул его на землю, могучими руками выдрал дыхательные трубки из его горла и раздавил маску. Что Близнец, корчась от невыносимой боли, превратился в Стекло.

Я надеялся, что Баба отомстил наконец за свою единственную любовь и после этого ушёл в бесконечное белое с осознанием выполненной миссии. Вот ради чего он присоединился к Проводнику, вот ради чего шёл все эти бессчётные километры, тащил на себе поклажу, слушал наши байки. Он не мог достигнуть Источника, потому что его цель состояла не в этом, не это должно было стать кульминацией его истории. Он шёл ради мести, ради воздаяния, хотя сам не знал этого – и это воздаяние было ему подарком, как Близнецу подарком была – смерть. Проводник дал им обоим то, чего они заслуживали, закончил их пути – и большего не мог от него требовать ни один человек. И ни один человек не мог о большем мечтать.

На языке моём вертелся один вопрос: Проводник, нам ты тоже дашь то, чего мы хотим? Нас ты тоже вознаградишь? Ты, человек, исполняющий желания, но не высказанные вслух, а настоящие, заветные, главные, о которых мы сами чаще всего не догадываемся.

Чем ты одаришь меня, отче, чем ты одаришь меня.

20. Ящерки