Стена Бурь

– И вполне заслуженно! – Луан был польщен.

«Возвышение Дзоми как нельзя лучше вписывается в планы императора».

Они вдвоем прошагали десять миль, останавливаясь через каждую милю, чтобы отхлебнуть воды из сделанной из тыквы бутылки, лежавшей у Дзоми в сумке. Она рассказывала о своих планах перестроить императорскую политику и перевезти мать в Пан. Луан кивал и смеялся, угадывая намеки на очертания будущего.

– Учитель. – Впервые в голос Дзоми закрались робость и сомнение. Десятимильный отрезок заканчивался, и это был для нее последний шанс задать свой вопрос. – Что, если я признаюсь тебе, что совершила нечто ужасное, поступок, который заставит всех относиться ко мне совершенно иначе?

Луан внимательно посмотрел на нее:

– Однажды я дал королю совет нарушить мирный договор, из-за чего тысячи людей погибли – ради спасения в перспективе сотен тысяч жизней. Однажды император предал лучшего друга, чтобы обеспечить Дара лучшее будущее, поставив долг правителя выше личной чести. Давай оставим прошлое прошлому, Мими-тика, и будем строить грядущее, которое станет итогом твоего стремления быть лучше.

Дзоми тщательно обдумала его совет, а потом кивнула и поклонилась.

– Учитель, продолжай отыскивать клады всюду, куда бы ты ни пошел.

Луан осушил кружку, перевернул ее, показывая, что она пуста, поклонился Дзоми в ответ и ушел, не сказав больше ни слова.

«Пусть старые герои растворятся в историях и песнях; переделывать мир предстоит новым героям».

* * *

– Брат, я рада, что нам выпала возможность поболтать до твоего отъезда, – сказала Джиа, поднимая кубок со сливовым вином. Она уселась в удобной позе геюпа, вольготно подобрав под себя ноги. – Императорской семье так редко доводится собираться вместе.

Сидевший напротив невестки Кадо Гару поднял в ответ кубок. Он сохранял формальную мипа рари, хотя и заметно нервничал.

– Я польщен приглашением, сестра.

Кадо и Джиа никогда не были близки. Он не сомневался, что императрица пригласила его с определенной целью.

– Ты превосходно потрудился в Дасу, – проговорила Джиа. – Тебе известно, что для Куни этот остров особый, в некотором смысле второй дом. Он отдал его тебе, потому как никому больше не мог доверить управление им.

Кадо вновь и вновь прокручивал в голове слова Джиа.

«Что она хочет этим сказать? Ей ведь прекрасно известно, что я на Дасу никто. Со времени назначения „королем“ я и бывал-то на острове всего с полдюжины раз, предоставляя губернатору, регенту Куни, вершить дела от моего имени».

– Мне повезло иметь толкового помощника, выбранного лично императором, – произнес Кадо, надеясь, что это тот ответ, который хочет услышать его собеседница.

– Тебе нет нужды быть столь скромным, – заявила императрица. – Рекомендованная тобой кашима заняла первое место на Дворцовой экзаменации! Никто не ожидал такого от бедного маленького Дасу.

«Ах вот в чем дело», – подумал Кадо.

Он видел, как злилась Джиа, когда Дзоми Кидосу во время Дворцовой экзаменации повергла в замешательство принца Тиму. Молва утверждала, что с тех пор, как Куни стал выделять Фиро, отдавая ему предпочтение перед Тиму, императрица стремится всеми средствами защищать сына. Холодный пот выступил на спине у Кадо.

«Если Джиа считает, что Дзоми Кидосу – это с моей стороны некий способ усилить позиции Рисаны на пути к наречению Фиро наследным принцем…»

– Позволь мне кое в чем признаться, сестра, – сказал он. – Я не рекомендовал Дзоми Кидосу.

– Вот как? – Джиа вскинула брови.

– Я не скромничал, говоря, что Ра Олу, мой регент, на самом деле заправляет всем от моего имени. Для Великой экзаменации этого года я лишь подмахнул чистый бланк, поданный мне загодя, а он вписал в него имена лучших кашима и потом прислал мне для утверждения. На самом деле я не имел к выдвижению кандидатов никакого касательства.

– Тем не менее ты мог отозвать пропуск этой женщины. Так что именно ты направил ее по тропе почестей и славы.

– Вот в чем дело, сестра. – Кадо поставил кубок и заговорщицки наклонился поближе. – Имя Дзоми Кидосу не значилось в списке, поданном на утверждение.

Джиа застыла.

– Как так?

– Увидев ее на Дворцовой экзаменации, я и сам немало удивился. – Кадо улыбнулся. – Но никому ничего не сказал, потому что… э-э-э…

– Потому как сообразил, что, если у Дзоми все получится, тебе достанутся лавры. Кто же станет отворачиваться от успеха? – заключила Джиа, хмыкнув.

– Кх-м. – Кадо робко прочистил горло. – От тебя ничего не скроешь. Да, каюсь, подобная мысль и впрямь промелькнула у меня в голове. Мне, разумеется, следовало быть более осмотрительным.

– Но если ты не рекомендовал Дзоми, то каким образом она получила пропуск в Экзаменационный зал? Или это была подделка?

– Позже я потихоньку навел справки. Пропуск она предъявила подлинный, но подписан он был не мной.

– Тогда кем же?

– Гин, королевой Гэджиры.

Вид у Джиа сделался задумчивым. Затем она улыбнулась и снова воздела кубок:

– Спасибо, брат. Благодарю тебя.

По внутреннему двору пролетел легкий ветерок, лаская кивающие цветки одуванчика.

Порывы и шквалы

Глава 20 Волшебное зеркало