Стена Бурь

– Между нами никогда не было единодушия, – вздохнул Куни. – О, только не пойми меня превратно. Любовь между нами не увяла, но любить кого-то еще не означает подчиняться его воле. Ты недооцениваешь Джиа. Она считает, что стабильность важнее всего, а мой план предполагает настоящий переворот, который, будучи проведен без должной осмотрительности, может ввергнуть империю в междоусобную войну. К тому же Джиа связала свою судьбу с учеными и многие годы ратовала за их интересы, и она слишком самолюбива и прагматична, чтобы поставить на кон все свои достижения ради осуществления моей невероятной мечты.

– Мечты в высшей степени интересной, – добавил Луан, и собеседники обменялись улыбками, вспомнив о дерзких деяниях в прошлом.

– И возможно, достаточно интересной, чтобы соблазнить тебя вернуться? – осведомился Куни.

Однако Луан покачал головой:

– Ваша цель величественна, господин Гару, но я предпочту сражаться с бурными волнами, нежели с политиками при дворе.

– Ты в самом деле считаешь, что у меня во дворце опаснее, чем во владениях вероломного Тацзу?

– Мне известны как мои достоинства, так и их границы.

Император вздохнул:

– Я обязан был попробовать.

– Всеми фибрами души желаю вам успеха.

– Мне необходимо достаточно долго пробыть у руля, чтобы дождаться, пока брошенные мной семена дадут всходы и цветы. В некотором смысле, чем старше я становлюсь, тем больше сочувствую Мапидэрэ, который тоже молил богов дать ему больше времени. Поэтому я поддерживаю себя в форме при помощи трав Джиа, регулирующих движение гуморов, и физических упражнений. – Куни подхватил ведра и отправился в очередную экспедицию к ручью. – Покуда я способен вести корабль определенным курсом, есть шансы приготовить Дара к встрече со стеной бурь.

Так император и его советник продолжали трудиться на крестьянском поле возле императорского дворца, пестуя старую дружбу и молодые побеги.

* * *

– Рин! – окликнула императрица секретаря предусмотрительности из своего рабочего сарайчика.

– Ой! – Застигнутый врасплох Рин отпрыгнул от грядки с пальцами Руфидзо – так называлось растение, листья которого, если их покурить, утоляют боль, а заодно пробуждают чувство эйфории. – Как ты узнала, что… э-э-э… Да, я здесь!

Он проворно ссыпал собранные листочки в рукава, отряхнул с мантии грязь и травинки, поправил шапку и решительным шагом вошел в сарай, готовый все отрицать.

Воздух в сарае был напоен ароматом тысячи растений, и у Рина голова пошла кругом. Он редко заглядывал сюда, считая, что здесь слишком много всего, способного причинить ему вред. Образцы растений, вероятно ядовитых, и странные части животных свисали с натянутых перекрестно бечевок, сушась на солнце; расставленные вдоль стен стеллажи пестрели крошечными ящичками с ярлычками, подписанными аккуратным почерком Джиа; морские коньки, медузы, головастики, пауки, змейки и прочие экзотические создания плавали в банках со спиртом; книжные полки были завалены блокнотами с рецептами и описаниями опытов.

Сама Джиа работала за стойкой. Она толкла в ступке какую-то смесь, мышцы на ее предплечьях вздулись от усилия. Звук, с которым пестик скреб о сосуд и давил содержимое, пробудил в Рине худшие опасения.

К его облегчению, императрица не стала спрашивать про исчезнувшие растения. Она прервала работу и поприветствовала секретаря предусмотрительности небрежным поклоном, как если бы они повстречались где-нибудь в таверне в Дзуди.

– Мы все так заняты, что нет даже времени поболтать, как в старые добрые времена. Кстати, я тут составила новые пилюли, которые, мне кажется, тебе понравятся. – Джиа выдвинула один из ящичков в стеллаже, достала несколько бумажных кулечков и подала их Рину. – Первые хороши в холодные ночи. Они отгоняют холод и дают быстрый приток сил. Знаю, что император сильно загружает тебя работой и зачастую ты допоздна остаешься на ногах. Вторые помогают уснуть и навевают спокойные, красочные сны – мне известно, что ты любишь счастливые травки. – Тут Кода покраснел, но Джиа продолжила: – А вот этот последний пакетик… Ну, скажем так: когда будешь в следующий раз с женщиной, попробуй их. Уверена, что вы оба их оцените.

Она улыбнулась ему и вернулась к ступке и пестику.

Лицо у Рина стало пунцовым. Он выдавил несколько слов благодарности и убрал кулечки. Кода не женился и не обзавелся детьми, вместо этого полностью посвятив себя службе императорской семье. Он понимал, что отнюдь не является самым талантливым среди советников Куни, а пост свой получил в значительной степени благодаря тому, что вырос вместе с ним. Ну и еще потому, что умел гибко трактовать законы и делать вещи, в которых император был заинтересован, но при этом не желал иметь с ними ничего общего. Рин всегда испытывал легкое беспокойство, как бы Куни в конце концов не отвернулся от него, и расположение Джиа согрело его сердце.

– Хорошо ли идут дела у «предусмотрительных»? – как бы невзначай осведомилась императрица.