Стена Бурь

– Кто знает, насколько на ее выбор повлияла любовь, а насколько расчет, ибо Джиа догадывалась, что однажды настанет день, подобный сегодняшнему? – Куни снова тяжело вздохнул. – Я не хочу увидеть, как братья поднимают друг против друга оружие или как мои жены сцепляются в смертельной схватке за наследие престола. У каждой из них есть поддерживающая ее партия при дворе, и мне остается лишь хранить свой выбор в тайне.

То, как Куни произнес слово «братья», заставило Луана замереть. Он снова прокрутил в голове все увиденное и услышанное, и вдруг понял, что на самом деле говорил император.

– Ренга, вы поистине повелитель необъятного ума! – воскликнул Луан.

Куни посмотрел на него с нетерпеливым ожиданием:

– Что ты думаешь о моем выборе?

– Потребуется время, – осторожно ответил Луан. Голова у него до сих пор шла кругом от осознания истинного плана Куни.

«Стало быть, наследная принцесса, а не наследный принц».

– Очень длительное время. В этом-то и коренится настоящая цель «Золотого карпа»: до тех пор, пока Гин Мадзоти единственное исключение, Коллегия адвокатов, знать и министры никогда не примут мой выбор. Только когда добрая половина из допущенных входить в Большой зал для приемов будет облачена в платья, Тэра сможет взойти на трон Дара.

Хотя Луан уже догадался о плане императора, для него оказалось потрясением услышать имя настоящего наследника из собственных уст Куни.

Луан явственно представил себе яростные протесты Коллегии адвокатов и критику со стороны ученых-моралистов. Без сомнения, Куни потребовалось немало труда, чтобы убедить двор смириться с присутствием императрицы Джиа и консорта Рисаны, принимая в расчет их долгую службу в качестве советников императора. Но чтобы эти люди признали женщину правительницей, воистину потребуется революция. Или кардинальная перемена в составе двора.

– Меня особенно порадовало то, что я увидел сегодня на экзамене твою ученицу, – сказал Куни. – Ну прямо, как если бы ты нашел для меня золотого карпа, хотя я тебя об этом даже не просил.

– Но как… Как вы узнали, что Дзоми моя ученица? – изумился Луан.

Скользнув по нему взглядом, император вскинул бровь.

– Мы с тобой много спорили за долгие годы, и я услышал в ее риторике эхо твоего стиля, хотя Дзоми Кидосу весьма самобытна. Это женщина смелая и дерзкая, как новорожденный теленок, не знающий страха перед стаей волков. Ее идеи столь радикальны, что их нельзя воплотить. По крайней мере, пока.

Луан лишний раз напомнил себе, что многие люди, включая подчас и его самого, зачастую недооценивали Куни.

– Со временем она научится сдержанности, – проговорил Луан. – Так железо должно подвергнуться пытке закаливанием, чтобы превратиться в сталь.

– Если бы молодежь не придерживалась радикальных идей, мир никогда бы не менялся, – заметил император, и Луану вспомнилась легенда о юном Куни Гару, который посмотрел на лицо Мапидэрэ и увидел в нем предвестие грядущего падения. – Каждая новая волна, что обрушивается с моря на берег, крута, сильна, решительна и дика, как новорожденная идея. Она сталкивается с неуступчивой реальностью суши и постепенно рассеивается в измождении, чтобы смениться новой волной в очередной тщетной по виду попытке. Но совместные усилия этого последовательного натиска, накапливаясь за поколения и эпохи, изменяют береговую линию Дара. И в конце концов невозможное становится возможным. Ничего, я терпелив.

– Иногда вы кажетесь мне наездником, летящим сквозь время на воздушном змее, – промолвил Цзиа. – Ваш взгляд направлен далеко за горизонт настоящего.

– Передать престол Тэре – это единственный путь, Луан. – Куни вернулся к теме беседы. – Из всех моих детей лишь она одна наделена здравым смыслом, склонностью к политике и театру, что делает ее способной встать у руля империи. Тэра прекрасно ладит с братьями и, возвысившись, сумеет найти способ умерить их соперничество и заставить обоих помогать ей. Увы, ни один из мальчиков сам на такое не способен. Однако, чтобы Тэру приняли, я вынужден вести долгую игру и неприметно мостить ей путь к трону, а тем временем держать всех в неведении. Более того, необходимо сделать так, чтобы у нее не возникло явной своей партии, пока не придет время. Фиро и Рисана опираются на генералов, за Тиму и Джиа стоят ученые. Но если я стану поощрять Тэру создать свою собственную политическую опору, это приведет лишь к еще более ожесточенной борьбе фракций при дворе. Только сохраняя видимость безвластия, я сумею в конечном итоге помочь ей принять бразды правления.

– Почему вы не доверитесь императрице? – спросил Луан. – Она наверняка поддержит дочь так же охотно, как и сына.

Куни мотнул головой:

– Она не согласится с рисками, связанными со столь радикальной переменой. К тому же Джиа слишком горда и не свернет с избранного ею самой пути.

– Неужели двор настолько раскололся, что вы с женой не способны больше придерживаться единого мнения?