Стена между нами

В коридоре раздаются голоса. Несколько мужчин переговариваются, стучат копья, упертые в мрамор пола. Двери медленно открываются, я невольно вздрагиваю.

Но это всего лишь лекарь. Заспанный, в помятой одежде. Он осматривает меня, слушает легкие, сердце, проверяет горло и лишь после этого, удовлетворенный, выдает вердикт:

— Опасность миновала. Я распорядился никого к вам не пускать, чтобы не лечить потом лишних больных, но похоже, что это просто лихорадка из-за волнения и холода. Вам повезло, госпожа, через день будете на ногах. Впредь не советую пренебрегать моими указаниями. Поверьте, климат тут суров, переменчив, вам, южанам, нужно от года до трех, чтобы полностью к нему адаптироваться. Стена хранит вас от пронизывающих северных ветров, да и не только от них, если подумать. В общем, первые месяцы стоит быть аккуратнее.

— Стена хранит нас? — скрыть сарказм не удается. — Мне кажется, она отрезала нас от плодородных земель и полноводных рек.

— Вам кажется, — равнодушно отбивает мой выпад лекарь. — Впрочем, всему свое время, узнаете постепенно.

Он закрывает свою сумку и встаёт.

— День в постели, если жара больше не будет, завтра позволю прогулки. Лили будет делать вам отвары, пейте всё без возражений.

Киваю. Спорить с лекарем и превращать его в противника недальновидно.

— Скажите, а владыка… он был тут, верно?

— Верно, — лекарь недоволен задержкой, он спешит по своим делам и не настроен на долгие беседы. — Он зашел поздравить вас с победой, вы ведь первой из девушек зажгли синий маяк. Ну и обнаружил вас в полубреду. Слава богам, что так. Еще бы два-три часа без помощи — и не знаю, до чего бы вас довел жар.

— Выходит, я ему жизнью обязана?

— Все мы обязаны, в той или иной степени.

— Могу я выразить ему свою благодарность лично?

— Я передам.

Он уходит, а я разочарованно вздыхаю. Лили приносит завтрак и лекарства. Заставляет меня поесть. Дорнана нет, он словно забыл обо мне. Меня снедает тревога, но травы утягивают в долгий сон. Когда я прихожу в себя, уже наступает ночь. За весь день никто из участников отбора не заглядывает, чтобы навестить меня, однако я легко нахожу этому объяснение: лекарь ведь запретил и, наверное, забыл отменить указание.

Владыка так и не приходит.

* * *

Утро приносит солнечный свет, легкость и негу. Потягиваюсь в постели, ощущая, что противная слабость отступила. Поднимаюсь, завтракаю с аппетитом. Прошу Лили приготовить платье, что-то простое, неброское. С удовлетворением наблюдаю за тем, как ловко девушка приводит меня в порядок. И спешу в соседнюю комнату, хочу расспросить подругу о том, как закончилось её приключение. Мне стыдно, что я не дождалась ее, и я предчувствую, что она будет ругать меня за простуду.

Спешу, открываю дверь — и замираю в нерешительности. Комната пуста. Пусты шкафы и туалетный столик, кровать застелена, шторы подобраны, нет даже вазы с цветами, как нет и следа подруги.

Бросаюсь обратно, хватаю Лили, встряхиваю. Девушка смотрит на меня испуганно, тонко пищит:

— Больно, госпожа!

— Где она?! — но понимание уже и так бьет, как сжатый кулак по лицу: оглушительно и резко. — Моя подруга, темноволосая, смуглая, кареглазая, она жила в соседней комнате.

— По решению наблюдающих покинула замок вместе с парой десятков других проигравших. Вчера, на рассвете еще.

Отшатываюсь, закрываю лицо, в груди все сжимается.

«Как же так? Это ошибка, он не зажигала красный огонь! Его не было, не было, не было!» — шепчу исступленно, но уже понимаю, что это неважно.

Мика не прошла испытание.

Главa 9. У каждого есть тайны

Когда последняя избранная скрылась в мерцании портала, киссаэр Риан позволил себе победную улыбку. Долгие годы наблюдений, опасных переговоров и бесплодного ожидания завершились. Огромная работа наконец принесла свои плоды.

Жрец и сам не сказал бы, когда именно смутная мысль обрела не только четкие формы, но и шанс на воплощение. Как и всякому дерзкому плану, его задумке нужно было время, чтобы созреть, сформироваться и перестать казаться несбыточной мечтой на грани безумия.

Впрочем, мечтателем или безумцем Риан себя давно не считал. Более того, холодный разум и склонность просчитывать всё до мелочей стали его спасением, позволили выбраться из жизни, полной грязи и унижения, прийти к нынешнему положению старшего киссаэра. О том, что именно стало причиной проблем в прошлом, Риан старался не вспоминать. Потерянные годы не вернуть, а вот утраченные возможности — вполне возможно. Если знать как. И если верить.

Нет, не в богов, а в нечто более обыденное — в людей. Тех самых, что цеплялись за любую возможность выжить, как сорная трава за крохотные трещинки в гладком на вид камне.

Риан шел к своей цели с упорством, достойным зависти и восхищения. Собирал по крохам знания, учился понимать стремления и надежды окружающих, осторожно и внимательно подбирал союзников, мягко, но настойчиво, отдалял от себя всех, кто мог бы помешать ему на пути. Терпение стало его ценнейшим союзником. А еще — умение чувствовать момент.