Стена между нами

— А кто же еще? У нее будет двое мальчиков, и первый из них — гораздо раньше, чем она рассчитывает.

— Неужели? — ахаю я.

— Да, — усмехается сехеди, — она пока не догадывается, а я не стал портить такой удивительный момент. Боги благосклонны к ней, раз послали такое скорое зачатие. Но для алти-ардере это тревожный знак: случись что с тобой, и его шансы продлить род станут призрачными.

От мысли, что Мику так и будут воспринимать как вторую избранную Дорнана, меня всё ещё передергивает. И не потому, что я всерьез думаю об измене, а потому что согласна с Кеганом: мы не разменные монеты, а люди, нельзя вот так отмахнуться от чувств, даже когда речь идет о будущем всего народа. Айоней закрывает окно, плотно задергивает окна.

— Ложись спать, избранная. Сегодня владыка не сможет забрать тебя, и, пожалуй, я этому рад, всё-таки летать ночью с незажившим крылом — напрасный риск для вас обоих. Отдохни, завтра понадобятся силы.

Он уже направляется к выходу, но я перехватываю его руку, не позволяя открыть дверь.

— Почтенный Айоней, подождите, всего один вопрос. Руэйдри поделился с вами знаниями о том, как извлечь и сохранить искру жизни?

— Почему ты спрашиваешь?

— Так да или нет?

— Допустим, да.

— Тогда помогите мне, точнее, Дорнану. Я не знаю, чем закончится это противостояние, не знаю, на что еще способен Риан, понятия не имею, что он сделает со мной, узнав о предательстве. А в том, что попробует сделать, сомневаться не стоит. Его люди есть во дворце, рано или поздно они доберутся до меня. Я всем сердцем верю в победу, в то, что Дор будет защищать меня от беды, и вы тоже, но… Я всего лишь слабая человеческая женщина, не умею дышать огнем и скрываться в облаках, бороться с океаном и исцелять раны. Но умею любить и пока еще могу подарить жизнь детям владыки. Так стоит ли рисковать?

Лхасси меняется в лице. Его одолевает удивление на грани с отрицанием, но вслух ардере не произносит ни единого слова.

— Им не добраться до нас с Микой одновременно, а даже если так, со временем может появиться еще одна девушка, пусть не настолько подходящая, как я, но всё же. Это шанс на что-то большее для Дорнана, мы не вправе просто отказаться от него.

— Ты не знаешь, о чем просишь, — глухо отвечает сехеди.

— Верно, даже не представляю. Но вы же понимаете, что я права?

Он медленно кивает, борясь с сомнениями.

— Если все закончится хорошо, вы просто отдадите мне искры обратно, и всё станет, как должно было быть.

— Добровольно откажешься от того, что может связать тебя с владыкой крепче всех цепей мира?

— Да. Я люблю его всем сердцем и верю, что он не откажется от меня.

— Хорошо, — резко кивает ардере, — я сделаю, что ты просишь. Но с одним условием: ты поклянешься, что не встанешь на пути Риана по своей воле. Если Дорнан прикажет тебе бежать от опасности — ты побежишь. Если скажет превратиться в камень, ты даже не шелохнешься. Потребует молчания — слова не скажешь, понятно?

— Да.

— Запомни, глупая, — он склоняется к моему лицу, буквально вколачивая взглядом в землю, — Дорнану нужна ты, а не вся магия этого мира вместе взятая. Ты обещала не предавать его — так будь с ним вопреки всему: друзьям, врагам, воле богов. Иначе я прокляну тебя, из посмертия достану и найду способ наказать.

— Клянусь.

— Что ж, — сехеди отступает назад, распрямляет плечи и сразу становится похож на горный холодный и недоступный горный пик. — Тогда иди за мной, женщина.

Главa 32. Тайное убежище

Огни. Сотни маленьких рассыпанных в темноте огоньков, одни ярче, другие едва видны. Золотые, синие, белые, оранжевые, красные — они плывут в тишине, мягко покачиваясь на невидимых волнах.

Протягиваю руку — и с удивлением понимаю, что меня нет. Я растворилась в окружающей тьме и тишине, отдавшись на волю магии, творящейся здесь и сейчас. Помню, сехеди провел меня в пустой, охваченный мраком зал, помню терпкий вкус неизвестного питья, коснувшийся моих губ.

— Не сопротивляйся забвению, — глубокий низкий голос звучит, кажется, отовсюду, — оно заберет тревоги. Закрой глаза.

Тело становится ватным, пол уходит из-под ног, вздрагивают колонны, растворяются в дрожащем мареве силуэты Прародителей. Последнее, что я чувствую, — сильные руки Айонея, подхватывающие моё безвольное тело. Голова бессильно запрокидывается назад, кругом вспыхивают огни свечей, вот только оплывающий воск капает не вниз, а вверх, превращаясь в светящиеся капли.

— Не думай.

Я парю во мраке, раскинув в стороны могучие крылья. Лечу среди оживших звезд, ветер ласкает тело, невидимой рукой проводит от головы к спине и длинному гибкому хвосту. На миг я прикрываю глаза и слышу мелодичный звон золотых колокольчиков. Сперва едва уловимый, потом все громче и громче. Он подхватывает меня наравне с ветром, закручивает спиралью, то ли вознося к небу, то ли опуская в бездну, рассыпается сотней голосов.