Стена между нами

— Не знаю, насколько честно расходовать магию на такие мелочи, так что на всякий случай не рассказывай Айонею, но мышам сюда хода нет. Совсем.

Он словно невзначай проводит кончиками пальцев по моей шее. Вздрагиваю, откидываю голову ему на плечо.

— Есть хочешь?

— Нет, совсем.

— Устала?

— Не настолько, чтобы уснуть.

Оборачиваюсь, кладу руки ему на плечи. Привстаю на носочки, чтобы посмотреть прямо в его лицо.

— Сегодня был удивительный вечер. Спасибо за него.

— Хотел сделать тебе подарок к свадьбе, но, возможно, правильнее было сказать сразу.

Я дотягиваюсь до шнурка на его волосах, распутываю осторожно, любуюсь тем, как рассыпаются по плечам темные кудри. Касаюсь пальцем его губ, дразня лишь самую малость.

— Позволишь помочь?

Расстегиваю фибулу на его груди, ослабляю ворот рубашки, мимолетно отмечая, что мой плащ уже упал на пол. Горячие руки с силой сжимаются на талии, и я не могу сдержать радостный вздох.

Расшнурованное платье скользит вниз, обнажая плечи. Ардере склоняется и один за одним оставляет на коже обжигающие поцелуи. У меня ноги подкашиваются, приходится ухватиться за край столешницы, чтобы не упасть. Дор замечает это и подхватывает меня на руки. Относит к ложу, опускает на неожиданно мягкое покрывало.

— Постой, — я приподнимаюсь, опираясь на подушку в изголовье, — дай насладиться тобой. Позволь увидеть тебя настоящего.

Отблески огня в синих глазах. Блики золота на смуглой коже. Тепло, хорошо ощутимое даже в закрытой от ветров комнате. Мне хочется смотреть, хочется вдыхать его аромат, запах пламени и раскаленного камня, пыли, лета и морской соли. Хочу видеть больше и глубже, дальше и точнее, чем под силу человеку.

Мысленно тянусь к разуму дракона — и не могу сдержать счастливой улыбки. Пусть я не ардере, пусть мне никогда не ощутить чужих эмоций так, как несущему пламя, но сейчас в душе Дорнана только покой и тихая радость, нотка страсти, капля обожания. Ни единого следа обиды или подозрения, ни крохи ненависти или расчета.

Как и у меня.

Отчаянно хочется показать, как важен для меня этот миг, как я ценю то, что между нами происходит, но я не знаю как. Была бы я драконом — обратилась бы сейчас в чистый свет, тот, что был дан нам богами, тот, что скрепляет мир воедино. Летела бы на крыльях среди звезд, щедро отдавая миру то единственное, что ему действительно необходимо — любовь и понимание.

Дорнан вздрагивает, и внезапно я ощущаю его прикосновение к собственным мыслям. Не грубое и пугающее, как некогда во время испытания с Айонеем, а нежное, осторожное, стирающее последние границы между нами, превращающее нас в единое целое. Может, мне стоит сопротивляться, но вместо этого я открываюсь навстречу, позволяю любви и благодарности катиться вперед океанскими волнами.

Кажется, я и сама уплываю вдаль, растворяясь в этом потоке, но всего пара секунд — и Дор отпускает меня. Ардере на миг закрывает глаза, вырываясь из плена собственной магии, потом осторожно привлекает меня к себе, шепчет негромко:

— Спасибо, что позволила почувствовать это, Огонек.

— Спасибо, что научил чувствовать.

В этот раз всё происходит совершенно иначе. Не остается ничего, кроме пронзительной, щемящей, доводящей до слез нежности. Исступленное желание, сводившее нас с ума в прошлый раз, кажется теперь смешной подделкой рядом с настоящими чувствами. И к сердцу любимого мужчины я тянусь гораздо стремительнее, чем совсем недавно к его телу.

Наши пальцы переплетаются, Дорнан всем весом прижимает меня к покрывалу. Я слабее, беззащитна перед его магией, силой и волей. Но это абсолютно не пугает, лишь делает удовольствие острее. Уверена, ему не нужна моя свобода, равно как мне — его власть. То, что мы ищем, нельзя отобрать, можно только получить в дар — и я дарю без малейшего колебания и сомнения. Знаю, что не перестану быть собой, даже лишившись половины души, хотя бы потому, что взамен получу гораздо больше.

Кожа к коже, сердце к сердцу. Поцелуи Дора окончательно перестают быть безобидной лаской, его губы скользят по моей груди и животу, бесстыдно касаются того, что ниже. Мои пальцы стискиваются на его плечах, оставляя заметные следы. Время растягивается и замирает, ласка превращается в сладкую пытку — и сдерживать стоны становится невозможно, да и нужно ли? Дор отпускает меня, только когда становится очевидно, что больше я просто не выдержу. И лишь после этого делает меня по-настоящему своей.

Глухие удары двух сердец. Треск огня. Я растворяюсь в наших вздохах и магии, пронзающей мир вокруг яркими сполохами. Где-то вдали поет ветер, раскачиваются цветущие стебли вереска, а сотни звезд горят в небе над уснувшими землями. Мы тоже звезды, мы плывем в вышине, купаясь в бескрайней темноте этой ночи.

* * *

— Тут так тихо, словно мы одни во всем мире.

Дракон лежит рядом, подперев голову рукой. Он расслаблен и спокоен, даже белое пламя в глазах потухло, оставив только умиротворенную синь.

— Ты же сама хотела спрятаться.

— Вот так одна маленькая человеческая женщина крадет правителя целого народа. Не жалко своей свободы?