Стена плача

– Зоя Пантелеевна! – донеслось с тротуара. Голос был тоненький и бойкий. Алексей обернулся и увидел крошечную старушонку в платочке, из-под которого задорно сверкали глазки-буравчики.

– Клава, ты! – Пожилая радостно всплеснула руками и стала неловко подыматься. – Вот она, моя дорогая, Клавдия Мироновна. Где ж ты гуляешь-пропадаешь?

– За молоком ходила, – доложила старушонка. – Молоко по талонам давали в гастрономе.

– Это какие ж талоны? – заинтересовалась пожилая.

– Обыкновенные. В собесе выдали по малой обеспеченности. Тебе, кстати, тоже полагаются.

– Что ж ты молчала, подлая твоя душа! – рассердилась пожилая. – Теперь уж завтра пойду, сегодня-то поздно, чай.

– А я пирожков напекла, – вкрадчиво сообщила бойкая. – Пойдем, Зой, кофейку попьем.

– Да разве что кофейку. – Пожилая снова зевнула. – Я вообще-то только вышла.

– Холодно, – старушонка в платочке поежилась. – И сериал сейчас начнется. Новый какой-то, Маруся говорила, интересный, аж жуть.

– Ну, пошли, пошли, – согласилась пожилая и, сложив газету, спрятала ее обратно в авоську. Затем, с трудом волоча отекшие, тумбообразные ноги, подошла к старушонке, взяла ее под руку, и они скрылись в темноте.

Алексей остался один. Он на чем свет ругал себя за то, что так и не спросил Настин адрес. Язык как будто к нёбу прилип – ни слова, ни полслова невозможно было произнести, прямо онемение какое-то.

Алексей хотел подняться со скамейки, чтобы начать наконец действовать, и в это время послышался приглушенный шум двигателя. К бровке плавно подкатил бежевый «Рено». Из салона вылез высокий черноволосый мужчина, заботливо оглядел автомобиль и включил сигнализацию. Затем уверенным, пружинистым шагом прошел мимо Алексея к подъезду, достал из кармана ключ.

Внезапно его рука опустилась. Он развернулся и, медленно ступая, приблизился к лавочке.

– Это ты? – в его голосе звучала плохо скрытая ненависть. – Зачем ты здесь?

Алексей смотрел на черноволосого исподлобья. Вот, значит, он какой, Настин муж. Красавец. И, кажется, действительно в курсе всего, иначе не смог бы столь безошибочно определить, кто перед ним.

– Мне надо ее увидеть, – негромко, но твердо произнес Алексей.

– Зачем?

– Хочу поговорить.

– Не о чем говорить. Все кончено, оставь ее в покое, а то пожалеешь.

– Ну зачем так? – Алексей усмехнулся. – Она же человек, у нее есть право выбора.

– Она уже выбрала. – Сергей полез во внутренний карман куртки. – Вот, любуйся.

На его ладони лежал миниатюрный сотовый телефон, тот самый, Настин, с которого она много раз звонила домой, находясь у Алексея.

– Она сама отдала его мне, сама, понимаешь? – Сергей слегка повысил голос. – Догадываешься, почему? Чтобы никогда больше не общаться с тобой.

Алексей тупо глядел на мобильник, серебристо поблескивающий в свете фонаря.

– Все равно, – упрямо проговорил он. – Я должен ей сказать. Передайте, пусть спустится вниз. На минуту.

– Ты едва не убил ее, – сказал Сергей, пряча аппарат. – О чем вообще может идти речь?

– Я не хотел.

– Слушай, я дам тебе один телефон. Позвонишь, скажешь, что от меня. Тебе назначат хорошее лечение, абсолютно бесплатно. Бросишь пить, я тебе гарантирую. Только отвали, бога ради, сделай милость, исчезни к чертовой бабушке! Писать номер?

– Потом. Все потом. После того, как я поговорю с Настей.

– Она не Настя! – крикнул Сергей. – Слышишь, ты… – Он сделал над собой усилие и, сдержавшись, произнес тише: – Не смей так ее называть. Ее зовут Ася.

– Это ничего не меняет.

Сергей решительно шагнул вперед.

– Вот что. Я мог бы сделать так, чтобы тебя на пушечный выстрел не пустили сюда до самого нашего отъезда. Поверь, у меня на это хватило бы средств.

– Это угроза? – Алексей улыбнулся, впервые за сегодняшний день.

– Скорее предупреждение. Я понимаю, что на испуг тебя взять не так-то просто. Да я и не хочу этого.

– А чего?

– У тебя есть дети? – вопросом на вопрос ответил Сергей.

Алексей поглядел себе под ноги.

– Ну.

– Мальчик или девочка?

– Какое это имеет значение?

– Ты прав, никакого. Но ты должен понять меня. – Сергей облизал пересохшие губы. – Ведь она любила тебя, значит, видела в тебе что-то… настоящее: честь, благородство или… как там это называется… – он говорил с трудом, мучительно подбирая слова. Видно было, что ему тяжело, он из последних сил старается быть корректным и вежливым.

Алексей молчал, не отрывая глаз от ботинок.

– Ну и где это благородство? – в голосе Сергея послышалась безнадежность. – Где? Ведь у нас сын, ему только шесть будет через месяц. Поверь, я тебя не обманываю, Аська действительно старается все забыть, и у нее получается, она почти успокоилась. Если она сейчас увидит тебя, это… будет слишком жестоко. Для всех нас: для нее, для меня, для Степы. Пожалуйста, я прошу…

– Ладно, – сквозь зубы произнес Алексей. – Хорошо. Я понял. – Он встал со скамейки.

– Ты… правда уйдешь?

– Куда я денусь? – он пожал плечами.

Сергей лихорадочно зашарил по карманам.

– Телефон наркоцентра…

– Не надо, – Алексей хлопнул его по плечу, – оставь при себе. И… смотри, чтобы она там с тобой… не грустила. Внимания побольше уделяй. – Он усмехнулся.