Стена плача

Эти рёбрышки...

«...на ребро.

Бери...».

Эти рёбрышки... Перебираешь их мысленно своими кричащими непомерно чувственными музыкальными пальцами сверху до низу, сверху до низу... Эти струны... Виолончель!.. Гусли, арфа... Да-да: арфа-арфа... арфа Орфея... Так вот, где он брал свою музыку своими божественными, как у Тинки, пальцами!

Дотянись же!.. Играй!..

Ага... Как же, как же!.. Разбежался... Скатывай губу, дружочек, сматывай удочки!.. Орфей-рыболов!

Я попросил его через два дня сделать так, чтобы Тина...

Он не ударил палец о палец.

И вот только сейчас я подумал всерьёз: что же ты, боже?! От меня отвернулся!..

Помню, как Папа меня заверял: вера - это символ бессмертия! Я было ухватился...

И дёрнул же меня бог так безбожно довериться Тине!

Жоре я так и не позвонил. Обойдётся! У меня и своих хлопот под завязку...

С вашей Тиной...

- Рест, я спросила. О чём ты думаешь?

Ха!.. Ну, ты и спрашиваешь!

Глава 18

Мы пока еще не знали, как назовем свой славный город, столицу совершенства - Новый Свет, Нью-Ворд или Нью-Васюки...

На Центральной площади, выстланной синей тротуарной плиткой бил фонтан. Молодые пальмы, стриженный кустарник и зеленые лужайки, разноцветные цветники... Все радовало глаз. Правда, без людей все выглядело пустынно и сухо. От площади радиально как солнечные лучи (маленький Париж!) до самого побережья расходились мощенные камнем улицы. Брусчатка была еще не отшлифована подошвами людей и автомобильными шинами и уже ждала нашествия цивилизации. Двух-трехэтажные аккуратные коттеджи по сторонам были окружены зелеными полянами, по которым в разные стороны разбегались пешеходные тротуарчики. Молодые деревца одинокие и группами были разбросаны тут и там. Крыши домов были большей частью тоже зелеными, реже синими и вишневыми, и даже песочно-палевыми.

То там, то тут, казалось, без соблюдения всяких архитектурных требований и условностей над крышами вырастали серые каменные средневековые башенки с острыми, прокалывающими небо, наконечниками красных черепичных крыш. И золотые купола! И купола... То тут, то там высились и небоскребы. Правда, они не скребли небо своими крышами, это были копии известных высотных зданий. По проекту китайцев построили два падающих здания, соединенных для прочности вверху перемычкой... Да! Вот что еще важно: каждое здание, каждый дом, каждая башенка имели форму пирамиды Хеопса! Ведь давно известно, что в условия жизни в таком строении...

- Да, - говорит Лена, - я знаю множество фактов, свидетельствующих о...

- Да!..

- Это было...

- Это была страна пирамид! А Коля Грановский выстроил свою пирамиду по индивидуальному проекту: золотое сечение, ливанский кедр и пр., и пр. Правда, здесь была и своя Эйфелева башня (без единой заклепки!), и Пизанская башня (с креном, не угрожающим ни ей, ни прохожим), и Колизей, и...

- И Великая Китайская стена? - спрашивает Лена.

- И даже Великий каньон!

- И маленькая Барселона?

- Районы с разными стилями застройки. С высоты птичьего полета город выглядел сказочной рекламной картинкой, маленьким игрушечным цветистым раем. Но когда мы ходили по его пустынным улицам, слыша лишь шарканье собственных подошв и не встречая ни одного прохожего, становилось жутко. Ни скрежета трамвайных колес, ни автомобильных гудков, ни людского шума и гама... Даже пения птиц пока еще слышно не было. Город был пока мертв. Первое впечатление было такое, что он был поспешно брошен, а все его жители срочно эвакуированы в преддверии большой беды. Зато здесь всегда было лето...

Скоро, скоро по этим улочкам потекут первые ручейки людей, скоро по вечерам в этих окнах зажгутся тихие мирные огоньки тепла и покоя, запоют по утрам голосистые птицы в роскошных кронах деревьев, пронесутся первые ветры и пройдут первые дожди. Все в этом городе будет впервые.

Мы мечтали выстроить Храмы единобожия, Храмы всеединства. Бог ведь один. Если никому не рассказывать, что Бог есть, никто сегодня о Нем и не вспомнят. Зачем им Бог, если они живут по Его заповедям и законам?

Мы рассказали о Всевселенском Разуме, не называя Его Богом.

- Это же рассказ про Иисуса!

- Да.

- Значит...

- Да.

А пока нужно было думать о главном, о людях, о первых жителях этого уникального города этой единственной в мире новой страны. Теперь нужно было быть готовым учить наших апостолов новой жизни - просто есть и ходить, воспитывать, обучать разным наукам - как работать, что делать, как жить?.. Как, наконец, каждому реализовать в полной мере свой геном?! Это был уникальный проект, эксперимент мирового значения. Пирамида! Пирамида счастливой жизни! В мире такого еще не было.

- И Барселона у вас была? - еще раз спрашивает Лена.

- Барселона... Эта сказка из сказок... Была, была... Это было Евангелие от Антонио Гауди...

- А, знаешь, - говорит Лена, - что Гауди, чтобы изобразить скорбь на лице своих скульптур, брал мертворожденных детей. А когда его спросили, зачем так кропотливо и тщательно раскрашивать шпили двенадцати башенок будущего храма, мол, с земли этого ведь никто не увидит, Антонио сказал, что этой красотой будут любоваться ангелы.