Стенающий колодец

Этот ничем не примечательный вопрос вызвал поток (не бурный, но полноводный) слов. Если бы миссис Мейпл стояла двумя ступеньками выше на социальной лестнице, она смогла бы послужить образцом для мисс Бейтс.

– Ах, доктор, и вы, мисс, и вы также, сэр, – воскликнула она, дав понять поклоном в мою сторону, что ей известно моем присутствии. – Эти ключи! Кто явился сюда, когда мы впервые доставили мебель в этот дом, джентльмен по делу, и я угостила его завтраком в маленькой комнатке, потому что большая еще не выглядела так, как бы нам хотелось ее видеть, – цыпленок, яблочный пирог и стакан мадеры… Боже, боже, вы сейчас скажете, мисс Мэри, что я болтаю, но я упоминаю об этом только для того, чтобы лучше вспомнить, и он пришел… Гарднер, снова, как и на прошлой неделе, с артишоками и лососиной. И этот мистер Гарднер дал мне все ключи с этикетками, и каждый из этих ключей был от какой-нибудь двери в доме, от некоторых было даже по два; и когда я произношу «дверь», я имею в виду дверь от комнаты, а не от какого-то там шкафа. Да, мисс Мэри, я все хорошо знаю, просто я хочу, чтобы все было понятно вам, сэр, еще был ящичек, который тот же самый джентльмен выдал мне под мою ответственность, и, когда он ушел, я позволила себе – ничего дурного я в этом не видела – потрясти его; если я не обманываюсь, то там лежат ключи, но что за ключи, доктор, кто знает, так как ящичек я открывать не стала.

Я все гадал, каким образом Олдис ухитряется сохранять спокойствие во время этого выступления. Мари-то такие речи всегда веселили, а он, по-видимому, знал по опыту, что миссис Мейпл прерывать бесполезно. Во всяком случае, останавливать он ее не стал, а лишь произнес по окончании ее болтовни:

– А этот ящичек у вас под рукой, миссис Мейла? Не могли бы вы его принести?

Миссис Мейл ткнула в его сторону перстом, то ли угрожая, то ли мрачно торжествуя.

– Да, доктор, мне всегда приходится повиноваться вашим приказам, – заявила она. – И если бы я порой воспринимала ваши слова как упрек в свой адрес, то таких случаев насчитала бы уже около пятидесяти. Но лежу ли я в собственной кровати, сижу ли на собственном стуле, из тех самых, которые вы подарили мне в тот день, когда отмечали двадцатилетие моей у вас службы, о лучшем и мечтать нельзя, да, мисс Мэри, но в словах моих правда, и всем нам прекрасно известно, что некому похвастаться такой жизнью, какая есть у меня.

Я же подумал: «Замечательные слова, но когда же ты наконец скажешь, где этот ящичек?»

– Нет, доктор, если бы вы походили на тех хозяев, о которых столько слышала, а я на тех слуг, которые мне очень хорошо известны, то ваше поручение я выполнила бы без труда, но существует нечто за гранью человеческих сил. И по этой причине я вынуждена сообщить вам, что если мисс Мэри не пойдет со мной ко мне в комнату и не поможет мне собраться с мыслями – ее-то мозги могут справиться с тем, что проскакивает мимо моих, – то никакой ящичек, каким бы он ни был крошечным, в ближайшие дни не предстанет вашим глазам.

– Ах, миссис Мейл, что ж вы меня раньше не попросили помочь вам найти его? – воскликнула моя Мэри. – Ну что вы, вовсе не обязательно объяснять, как это произошло, просто пойдемте и поищем.

И они торопливо удалились. Я услышал, как миссис Мейпл пустилась в объяснения, которые несомненно продлятся и в дальних концах владений экономки. Мы с дядей Олдисом остались вдвоем.

– На редкость ценная прислуга, – заметил он, кивнув головой на дверь. – Ничто не ускользнет от ее глаз, ну а речи редко длятся больше трех минут.

– А каким образом мисс Олдис заставит ее вспомнить, где ящичек? – поинтересовался я.

– Мэри? Усадит ее куда-нибудь и начнет расспрашивать о последней болезни ее тетушки или о том, кто подарил ей фарфоровую собачку на камине… ну и так далее. А затем, как говорит миссис Мейпл, одно за другим, и истина выйдет наружу раньше, чем вы предполагаете Ага! Слышите, они уже возвращаются.

И он оказался прав. Миссис Мейпл шествовала впереди с ящичком в вытянутой руке и с сияющим лицом.

– Помните, – закричала она, – помните, что я сказала перед тем, как приехала сюда из Дорсетшира? Что я не женщина Дорсета и не обязана быть ей. «Крепче запрешь – вернее найдешь»… и был он там, куда я его и положила… э… два месяца назад.

Она протянула ящичек дяде Олдису, и мы с ним стали изучать его с большим любопытством, поэтому на мгновение я перестал обращать внимание на миссис Мейпл, но сознавал, что она пытается подробно рассказать, где именно находился ящичек и каким образом Мэри удалось заставить ее вспомнить об этом.

Ящичек был старый, перевязан розовой тесьмой и запечатан, на крышке была приклеена этикетка с надписью выцветшими чернилами:

«Дом старшего пребендария, Уитминстер».

Когда ящичек открыли, то обнаружили в нем два небольших ключа и записку, на которой тем же почерком, что и на этикетке, было написано:

«Ключи от шкафа и комода заброшенной комнаты».

И еще: