Стенающий колодец

Такую удачу мы не могли упустить. И пошли с ним. Он обитал почти рядом. Коридорный как раз собирал обувь; во всяком случае, мы так подумали, потом-то мы уже не были в этом уверены. Наш гость – Пакстон его звали – совсем разволновался, он быстро влетел к себе и поманил нас за собой, потом он включил свет и запер дверь. Там он развязал свой мешок, вынул из него что-то завернутое в чистый носовой платок, положил его на кровать и развернул. Теперь я могу с уверенностью утверждать, что видел настоящую англо-саксонскую корону. Она была серебряной – какой, говорят, была и рендельсхамская, – усыпанная драгоценностями, в основном геммами и камеями, и очень простой, почти грубой работы. В общем, она очень походила на те, которые изображены на монетах и в рукописях. Позже девятого века датировать ее было нельзя. Меня она, конечно, сильно заинтересовала, и я хотел взять ее в руки, но Пакстон меня остановил.

– Не трогайте хоть вы ее, – попросил он, – я сам покажу ее вам.

И со вздохом, который было страшно слышать, он взял ее и стал поворачивать, чтобы нам было видно каждую ее деталь.

– Нагляделись? – наконец произнес он, и мы кивнули.

Он опять завернул ее и засунул в свой мешок, потом молча уставился на нас.

– Пошли к нам, – предложил Лонг, – расскажите, что за несчастье с вами приключилось.

Он поблагодарил и сказал:

– Только вы идите первыми и посмотрите сначала… свободен ли путь.

Мы его не очень-то поняли, потому как наше поведение подозрительным никому показаться не могло – в гостинице практически никого не было. Тем не менее мы крадучись… не знаю, зачем мы это делали – чужое нервное состояние так заразительно. В общем, сначала мы выглянули и оглянулись, и нам почудилось (причем почудилось обоим), что, когда мы вышли в коридор, мимо нас проскользнула тень или больше чем тень… звуков она не производила.

– Все в порядке, – прошептали мы Пакстону (нам казалось, что шептать обязательно) и двинулись, пятясь, к нашему номеру; он шел между нами.

Когда мы добрались до места, я хотел выразить исступленный восторг от увиденного, но когда взглянул на Пакстона, то заметил, что он чувствует себя не в своей тарелке, и решил предоставить первое слово ему.

– Так что же делать? – так он начал.

Лонг подумал (как объяснил он мне потом), что в такой ситуации следует притвориться тупицей, и предложил:

– Может, найти владельца земли и известить…

– Ни в коем случае! – завопил Пакстон. – Вы меня извините, вы были так добры ко мне, но разве вы не понимаете, что она должна вернуться на место, а ночью я туда идти не в состоянии, а днем невозможно. Вероятно, вы не замечаете, но все дело в том, что с тех пор, как я к ней прикоснулся, я не один.

Я начал было нести какую-то чушь, но Лонг остановил меня взглядом. И сказал:

– Кажется, я замечаю, но все-таки… не было бы лучше… если бы вы нам объяснили ситуацию?

Тут все и началось: Пакстон оглянулся и поманил нас к себе поближе, а потом тихо заговорил. Мы слушали его очень внимательно, потом сравнили все, что запомнили. Я все это записал и уверен, что повторил его рассказ слово в слово. Он рассказал: