Степь 1. Рассвет

– Так готова уже, – ответил тот с явным недоумением в голосе, будто он уж сорок раз об этом всех оповестил, только его никто не слушал.

Индра резко поднялся, создавая вязкую волну. Жижи в котле оказалось ему по пояс. Преодолевая сопротивление пиваса подошёл к вновь запаниковавшей девушке. Она опять вся скукожилась, прижав руки к груди, в страхе отворачивая голову и при этом зажмуриваясь. Но атаман её не тронул, ухватившись за край насыпи, подпрыгнул и отжавшись на руках вылез из глиняного котла, разбрызгивая тягучую жижу крупными ошмётками шлёпавшуюся обратно в ванну.

– Руки давай, – грубо скомандовал он, присев на корточки.

Заря безропотно подняла свои тоненькие ручки, и Индра рывком выдернул её наверх, ставя на бортик. Диль стоял столбиком между «отмокалкой» и шатром с вытаращенными глазами и открытым ртом. Атаман грозно уставился на него одним видом давая понять о недопустимости его излишнего внимания, но тот пяливший зенки на обнажённую девушку этого злобного взгляда не заметил. Хозяину пришлось на него прикрикнуть:

– А ну за работу!

Мальчик аж присел от его ора и не разгибаясь юркнул за шатёр. Индра, схватив обтекающую вязкой и склизкой жидкостью пленницу спустил её с насыпи на траву, спрыгнув следом. Неспешно прошлёпав к шатру, отодвинул шкуру и сделал небрежный кивок головы, как бы указывая ей, куда той следует двигаться и при этом сухо продублировал жест голосом:

– Заходи!

Девушка мелкими шажками засеменила в проём. Индра вошёл следом, но остановился в проходе придерживая шкуру и тем самым освещая внутренности. В шатре царил сумрак, по крайней мере так казалось после солнечного света. В центре на трёх небольших камушках как на подставках лежал большой плоский булыжник, под которым пылал костёр.

Пол был засыпан толстым слоем речного песка, поэтому после стерни идти по нему было одно блаженство. От большого плоского камня шёл заметный жар. С противоположной стороны от входа располагалась невысокая, но широкая деревянная скамья, покрытая накидкой из шкурок зимнего зайца. Там же на песке стояли ёмкости различных размеров. Штук десять не меньше.

Индра высунул голову наружу, где тут же вырос как из-под земли Диль.

– Мазь лекарская где? – тихо спросил атаман.

– Там, у лежака. Зелёная такая, – ответил мальчик так же тихо, но явно обиженный подобным вопросом.

– Знаю, что зелёная, – вполголоса сдавлено прорычал Индра, огрызаясь на его неуместное проявление уязвлённого достоинства, – Приготовил пожрать?

– Обижаешь атаман, как наказывал, – тем не менее продолжая канючить ответил мальчишка, – Ероль уже таскает на стол.

Тут он ещё что-то хотел сказать, но Индра не дал ему этого сделать, так как нырнул в шатёр, плотно прикрывая за собой проход.

Утренняя Заря стояла столбиком. Покрытые толстым слоем липкого пиваса некогда вьющиеся волосы распрямились, вытянулись и теперь свисали сосульками по самую задницу, закрывая опущенное лицо и грудь, как занавеской. Индра медленно обошёл девушку и встав перед ней поднял за подбородок опущенную голову пленницы, внимательно заглядывая в перепуганное личико. Кивком указав на скамью в шкурах, он сухо скомандовал:

– Ложись на полог.

Девушка отпрянула, распахивая глазки, но тут же опустив их в пол, шатаясь на нетвёрдых ногах обречённо побрела к лежанке. Медленно забралась на меховую подстилку и забившись к стенке замерла.

– Ложись на край и на спину, – потребовал Индра, не обращая на её поведение внимание, перебирая стоящие на песке ёмкости и что-то ища.

Заря несколько замешкалась, судорожно задёргавшись принимая решение: подчиниться или нет, но затем с обречённым послушанием сделала всё как он велел.

Наконец атаман нашёл, что искал – маленькую чашку с зелёной кашицей, но прежде захватив большую горсть конопляного семени, аккуратно насыпал на раскалённый камень. Семена зашипели, запищали и из них повалил ароматный пар. Он взял большое деревянное ведро с тёплой водой, мягкое пушистое мочало из шкурки какого-то зверька и присел к лежащей девушке. Та легла, как и было велено, но только со страха так сильно зажмурилась, что было видно, как напряглись все до одной её мышцы, даже пальцы на ногах.

– Расслабься дура, – усмехнулся Индра, – я просто буду лечить, – и намочив тёплой водой мочало, аккуратно, даже нежно насколько мог, начал омывать её тело, покрытое липким слоем пиваса вперемешку с семечками, травинками и мелкими листочками.

Постепенно пленница расслабилась, он же наоборот напрягся, но она этого не видела, так как глаз по-прежнему не открывала. Атаман вынужден был признаться себе, что подобная процедура ему явно понравилась и он готов её как-нибудь повторить, и может быть ни один раз. Было в ней что-то более возбуждающее, чем просто смотреть или лапать девичью плоть.

После чего размазал пальцем зелёную кашу по царапинам, встал, полюбовался с высоты на своё деяние, удовлетворённо крякнул и принялся смывать пивас с себя, не забывая при этом поплёскивать водичкой на раскалённый камень.