Степь

— Ну, это не так больно, как то, что было с тобой на Арене, мой мальчик. Так что не стоит переживать. Да и организм твой должен выдержать, не закипеть в самый ненужный момент. Ах, этот твой организм, Енот. Ты же не станешь мне врать про себя, не так ли?

— Что именно я не буду врать?

Королева снова села напротив него. Подперла, как и совсем недавно, подбородок руками.

— Про странное скопление мышц, костей, хрящей и прочего анатомического театра, расположенного у тебя под кожей. Ты не глуп и вполне понимаешь, о чем я.

— Зачем я тебе нужен?

— Зачем… хороший вопрос. Ты уже исключил возможность того, что мог просто понравиться мне? Я же женщина, как мне не вздыхать по твоим подвигам во время Игры… Нет, не веришь?

Енот покачал головой. Жить ему, предположительно, оставалось очень немного. Запах кофе, начавший доноситься откуда-то из глубины зала, щекотал не только обоняние, но и нервы. Совсем как недавно в Степи.

— Ты не доверяешь людям, Енот?

— Ты не человек.

— Почему? — она удивилась. — Руки, ноги, голова, что не так? Я бы доказала тебе что еще и женщина, но уволь, мой милый мальчик, ты прав. Такие особи, как ты, меня не впечатляют даже на легкий флирт. Так что ты не прав, Енот, я человек.

— Ты мутант. Высший мутант.

— А ты кто? Подарок рождественского деда? Воплощение ожившего Мэдмакса? Или самый обычный человек, у которого рассечения основных кровеносных сосудов заживают практически сами по себе, и который, пусть и не шутя, но крошит в капусту самых страшных противников. Я просила не врать мне, ай-ай…

— Ты знаешь, кто я такой, я знаю кто ты, что дальше? Зачем ты преследовала меня во снах?

— Зачем… ты нужен мне, Енот, на самом деле нужен.

— Еще пять минут назад я бы поверил в то, что ты хочешь со мной переспать и зачать какого-то героя, явно равного если не Мэдмаксу, так хотя бы Верону Смертобойцу. — Енот усмехнулся. — Сейчас, ты уж извини, как-то не очень верится в такой расклад.

— А ты наглец… — тонкие светлые губы растянулись в хищной улыбке. — Не боишься вот так шутить?

Енот посмотрел на нее.

Он покривил душой, сейчас оно стало понятным совсем, практически полностью. От нее можно было бы сойти с ума, не будь аура Королевы такой опасной. Громадные глаза, тонкие, чуть брезгливо поджатые губы, черные узкие брови, вытянутый и хищный нос. Никогда ему не нравились такие женщины, но сейчас внутри снова что-то дрогнуло, заставив кровь побежать быстрее.

— Боюсь немного, не без того. Зачем я тебе нужен?

— Каков подлец… — она снова улыбнулась. — Если расскажу, так неужели тебе станет легче?

— А вдруг? — Енот потянул воздух носом. Кофе, скорее всего, скоро должен свариться. — Хотя бы не придется просто голову ломать.

— Действительно… — женщина снова села, аккуратно разгладив фиолетовые складки на коленях. — Это тоже верно. Хочешь, значит, правду… могу рассказать. А, что скажешь?

— Вход золотой, выход два?

— Скорее все десять. — Королева показала врачу, принесшему кофе, на стол. — Молоко тебе нужно?

— Не откажусь.

— Нахал… доктор, он меня даже не боится.

— Боится… — Врач остановился. Клюв маски повернулся в сторону Енота. — Запах не обманет. Все его реакции сейчас работают уже на половине возможностей, и все это просто бравада. Страх ощущается в поте молодого человека и в том, что сейчас выделяют его надпочечники.

— Видишь, Енот, медицину не обмануть. Ну так, юный нахал, пей кофе. И пока не бойся.

— Бояться придется потом? — Кофе пах просто одуряющее.

— Возможно, — она отхлебнула из чашки, показав мелкие желтоватые зубы. — Ты хочешь что-то спросить?

— Хочу. Почему Алая королева, если красного нет совсем?

— Почему Алая?.. — она поставила чашку на стол. — Смотри.

Страх пришел запоздало, когда фиолетовый вихрь взметнулся, и он не успел даже дернуться, и улетели в сторону тонкие кожаные перчатки. А черные длинные ногти-когти оказались прямо у его лица, и теперь, по-настоящему, вошли в кожу, проколов ее самыми кончиками-иглами.

Енот застыл и увидел…

Деревенька стояла себе лет уже двадцать. Даже старики успели появиться, из тех, кто сам мало что может сделать. Но таких в ней ясное дело, было очень мало. Ни время, ни место, все не то. Да, куда спокойнее, чем у соседей в Степи, там, говорили некоторые, так совсем плохо. Крестьянские общины и фермы только у городов, чтобы удрать за стены, если что случится. А у них тут, у Камня, тишь-гладь да божья благодать. Редко кто найдет деревню, спрятавшуюся в лесах. Да и те разрослись так, что пойди в них отыщи кого-то, кто не хочет, чтобы его нашли.