Степан Бандера и судьба Украины

Костельник справился. В назначенный день и час пришел, куда велено, и увидел того, кого искал. Когда тот устал ждать и ушел, проводил его до дома. На следующий день пришел туда и установил, кто там живет, записал фамилии, передал их заказчику. Получил новое задание и тоже его исполнил. Костельник проявил находчивость. Ходил по квартирам и говорил, что составляет список детей школьного и дошкольного возраста.

— Последнее задание, — рассказывал следователю Костельник, — было отправиться на улицу Байки, дом 24 или 26, не помню точно. И установить, в какой квартире проживает девушка по фамилии Земба или Петри. Тоже запамятовал… В этом доме я побывал, но установить девушку не удалось. Вроде бы она руководила подпольной польской националистической организацией. Но сообщить о результатах не удалось, так как я заболел и человека, который давал мне эти задания, больше не видел.

Сохранился протокол допроса. Внизу Богдан Костельник, как положено, написал:

«Протокол записан с моих слов верно, мной прочитан, в чем я расписываюсь».

Сейчас уже невозможно установить, понимал ли юноша, в какую опасную историю позволил себя завлечь? Ему, возможно, льстило, что кто-то попросил его принять участие в увлекательной игре. Но для чекистов все это было тягчайшим преступлением, которое Костельнику-младшему будет стоить жизни.

22 февраля 1941 начальник Львовского управления НКВД старший майор госбезопасности Сергиенко и начальник 2-го отдела старший лейтенант госбезопасности Баранов отправили в Киев докладную записку наркому внутренних дел Украины комиссару госбезопасности 3-го ранга Серову:

«Для воздействия на прелата униатской церкви доктора богословия и философии Костельника Гавриила Теодоровича нами был подработан и 30 января арестован сын его Костельник Богдан, в отношении которого располагали данными, что он является участником нелегальной организации украинских националистов* и был привлечен для разведывательной работы по линии ОУН* в пользу немецкой разведки.

Для проведения операции был составлен план, в котором предусматривалось производство обыска на квартире прелата Костельника с целью изъятия документов, что понудило бы его явиться к нам. Указанная операция проводилась от имени органов милиции, чем зашифровывалось действительное положение.

В процессе обыска на квартире Костельника было изъято: незаконченная Костельником рукопись философского труда «Логика», личные его документы и письма, книги «Доктрина фашизма» и «Навигаре нецессе» (автор Муссолини), «История сечевых стрельцов», «Закарпатская Украина» и семь уставов РККА, принадлежащих арестованному сыну Костельнику Богдану.

Арестованный Костельник Богдан Гаврилович сознался в том, что является участником антисоветской, националистической молодежной организации, в которую был вовлечен в октябре 1939 года соучеником Джулинским Юрием, впоследствии выехавшим в порядке репатриации с матерью в Германию.

Из Кракова нелегально прибыл некто Гладкий Любрик, который был известен Костельнику Богдану по спортивному обществу «Сокол». При встрече с Костельником Гладкий после краткой информации о положении дел среди украинцев за границей, предложил ему связаться по установленному паролю в определенном месте с лицом, по заданию которого выполнить ряд действий по выявлению и установке подозреваемых секретных агентов НКВД.

Костельник провел шесть установок подозреваемых лиц, связанных с НКВД, из коих в двух случаях добился положительных результатов. Связь Костельника с неизвестным прервалась вследствие болезни».

Чекисты рассчитали правильно. Конечно же, встревоженный отец был готов услужить грозной власти. 1 февраля 1941 года явился в областное управление рабочекрестьянской милиции осведомиться о судьбе сына. Из милиции его провели в управление НКВД, к ожидавшим его чекистам.

«В беседе, — сказано в отчете, — Костельник интересовался причиной ареста его сына и возможностью возвращения изъятых у него принадлежащих лично ему документов. В дальнейшем был затронут вопрос религиозного движения в Западной Украине.

Костельник выразил отрицательное свое отношение к Ватикану и бывшим правящим кругам польского государства. В конце беседы он просил разрешить передачу арестованному сыну носильных вещей, для чего ему была дана явка на 3 февраля».

Гавриил Костельник еще ничего не обещал, но чекисты уже воспринимали его как своего агента.

«3 февраля в условленный час Костельник явился, и с ним была продолжена беседа по религиозным вопросам. Рассказал, что в период существования бывшей Польши он на протяжении долгого времени вел борьбу, направленную на разрыв украинской униатской церкви с Ватиканом, то есть за создание автокефальной украинской церкви. При этом он заявил, что на этих позициях он стоит и в настоящее время.

Перед Костельником был поставлен ряд наводящих вопросов: как он смотрит на возможность возобновления своей деятельности и может ли взять на себя руководство движением за создание на территории Западной Украины автокефальной церкви?