Степени (СИ)

Что он, Питер, не псих, и что брат тоже может летать, что они оба такие…

Нейтан до боли прижимал его к себе и невидяще смотрел вперёд.

Его мысли были не столь радужны.

Успокоенный данной конкретной ситуацией, уверенный теперь, что брат не пойдёт больше ниоткуда прыгать, в целом он ещё больше встревожился. Ему было неуютно от восторгов Питера; впитывая в себя его радость, он не разделял её.

Если бы не было ни прошлого, ни будущего, ни мамы, ни семьи, ни выборов, а были бы только эта крыша, полёты, он и Питер – возможно, он бы тоже сейчас едва дышал от счастья.

Но это было утопией.

Вокруг был целый мир.

Куча связей и ответственности.

И никакие из открывшихся фактов не сулили впереди ничего, кроме головной боли.

И, как бы сильно он ни сжимал брата, ища в этом успокоения и для него и для себя, чувство опасности не переставало пульсировать в нём с запредельной интенсивностью.

====== 19 ======

Кандидат в конгрессмены, Нейтан Петрелли, с тоской смотрел на книгу в синей обложке, протянутую ему его неуёмным братом, и думал, что ему со всем этим делать.

Питер совершенно потерял какие бы то ни было представления о реальности.

Окей, Нейтан не смог обмануть ни себя, ни брата.

Хорошо, он признал тот факт, что они оба могут летать.

И да, ему тоже это всё очень интересно, но неужели Пит не понимает, что сейчас – именно сейчас – это всё нужно замять!

Не кричать на весь штаб про генетику и о новых попытках взлететь. Не размахивать странными затрёпанными книгами с кучей закладок и тем более не тащить Нейтана немедленно идти искать этого сумасшедшего индуса с обложки.

Сейчас нужно сделать вид, что всего этого не было!

Хотя бы до выборов!

Переведя тоскливый взгляд на брата, Нейтан понял, что любые взывания бесполезны. У того так горели глаза, что было очевидно, что за этим огнём он не видит света земного, и любые слова о таких прозаичных вещах, как выборы, деньги и ответственность перед другими людьми, сгорят в этом пламени без остатка.

Сделав вид, что не замечает некстати разыгравшуюся совесть, Нейтан всё-таки решился прибегнуть к последнему приёму, который он очень долго откладывал на потом. Хотя… Может быть, для начала просто упоминание о «журналистке, разнюхивающей, почему Питер спрыгнул с крыши», вернёт тому хоть частицу разума?

Но если нет…

Братья с безнадёгой посмотрели друг на друга, чувствуя бесполезность всей этой дискуссии. Оба хотели «играть» вместе, но никто не хотел менять правила именно своей игры.

…если нет, то Питер не оставит ему другого выхода.

* *

Питер был немного удручён тем, что сегодняшние попытки полёта не увенчались успехом – он чуть шею себе не сломал! – хорошо, что больше не полез на крышу, а ограничился двумя метрами, ему и их хватило. Но он не собирался сдаваться. То, что получилось один раз, получится и во второй, и в третий! Нужно только найти причину. Бросить на поиски все силы.

Он пытался спасти мир, спасая отдельных людей.

Но он создан для чего-то другого!

Более важного!

Теперь он это знает!

Он ушёл из хосписа.

Передал всех своих пациентов другим медработникам. Чарльза Дево, по его мнению, лучшему из них.

Это не избавило от непонимания Симон, но позволило при объяснении чувствовать себя менее дискомфортно.

И пусть всё это давалось ему не так просто, как хотелось, но он шёл не останавливаясь, не сдаваясь перед братом, не жалея ни о каких принятых решениях, отходя от прежних деяний, признавая, что всё это не его. Честность перед самим собой искупала эти трудности, дарила веру в то, что он на истинном пути, каким бы невероятным или инфантильным это не выглядело в глазах других.

Просто они не понимают…

Но он им докажет.

Жаль, что Нейтан совершенно не хочет его слушать.

Как можно оставаться в стороне от всего этого? Как можно отрицать?

Ведь это же настоящее чудо!

* *

- Извините! Прошу прощения.

Голос Нейтана, усиленный микрофоном, не хуже раската грома бушующей на улице грозы, ворвался в зыбкое пространство, установившееся между Питером и Симон.

Те стояли посреди толпы людей, собравшихся, чтобы поприветствовать кандидата в члены Конгресса и послушать его предвыборную речь, но не видели и не слышали никого, кроме друг друга.

Младший Петрелли прибыл на это пафосное мероприятие исключительно в рамках акции «веди себя, как подобает члену семейства». Симон была одним из помощников Петрелли-ныне-старшего при подготовке к выборам. Так что, хотя они и не виделись более у постели её отца, но так или иначе их пути пересекались.

И сегодня, окрылённый последними событиями и лучащийся внутренней силой, с отпущенной на волю интуицией, Питер, обрадованный присутствием Симон и чувствующий на себе её новый взгляд – о да, он на самом деле изменился – сделал то, на что не решился бы ещё пару дней назад.