Было ли сооружение в Глодосах в отличие от столь похожего на него Вознесенского надмогильным, пока выяснить не удается. Однако следует учитывать, что пережженные кости человека со следами рубящих ударов на черепе и бедре могли и не быть останками князя. При оплакивании тюркского хана Истеми, по словам Менандра, ему в жертву были принесены четыре пленных «гунна» вместе с их конями [Византийские историки, 1860, с. 422]. Случайно ли следующее соотношение? В Перещепине «клад», зарытый на небольшой дюне, без следов сооружений, содержал более 21 кг золота; в Глодосах при довольно скромных сооружениях — золота 2,6 кг.; в грандиозном храме в Вознесенке — 1,2 кг. Возможно, этот факт является своеобразным отражением процесса развития социальных отношений и складывания государственности. Исчезла примитивная варварская роскошь в погребениях, и формировались сооружения публичного культа умерших ханов. Новые находки внесут ясность в загадку этих памятников.
Со стороны Средней Азии зона степей ограничена течением Сырдарьи с густо заселенными областями джеты-асарской, каунчинской и отрарско-каратауской культур, имеющих монументальные поселения из сырцового кирпича, окруженные большими курганными могильниками [Левина Л.М., 1971]. Скотоводческая область без оседлых поселений, родственная по керамике и погребальным сооружениям каунчинской культуре, расположена в горных районах верховья Таласа, долинах Чаткала и Кетмень-Тюбе [там же, с. 189–193]. Обширные курганные могильники, иногда до тысячи насыпей, расположены в горных, подчас трудно доступных долинах с прекрасными пастбищами на склонах и возможностями для земледелия внизу. Погребальный обряд в них — трупоположение в подкурганных катакомбах с дромосами или реже в подбойных могилах. Обычно их относят к I–V вв. [Кожомбердиев И., 1963, с. 76; 1968; Левина Л.М., 1971, с. 192], а VI–VIII вв. датируют погребения с конем. Однако эти последние, имеющие соответствия в кудыргинской и катандинской группах Южной Сибири, следует датировать не ранее конца VII–VIII в. До полной публикации огромных материалов из могильников этого района трудно говорить об их периодизации, но уже сейчас можно предполагать, что часть опубликованных вещей из катакомб относится ко времени позднее V в. (вплоть до VII в.).
Раскопки курганов показали сильное имущественное расслоение оставившего их населения [Бернштам А.Н., 1940; Кожомбердиев И., 1960а, б; 1963; 1968]. Многие богатые курганы выделялись и размерами. В них обнаружены все виды оружия (мечи, палаши, стрелы, щиты, панцири, кольчуги — рис. 10,
При тесных связях со среднеазиатским междуречьем, своеобразие вещей говорит о развитом местном ювелирном производстве, близком, но не тождественном III группе степных древностей. Пока неясно, были ли маленькие лучевые подвески отсюда (рис. 10,
Хронология степных древностей изучена неравномерно. I группа преимущественно относится к первой половине V.: по всей области распространения ей предшествуют хорошо датированные памятники IV в. (самая поздняя монета в склепе 31 Инкермана — 379–395 гг.). После I группы на западе был период Турнэ-Апахиды, датированный второй половиной V в. (вещи в Турнэ зарыты в 482 г.).