Степи Евразии в эпоху средневековья

После изгнания гуннов из Подунавья местное население сохранило многие традиции первой половины V в. и они сказывались по всей области расселения древних германцев до VI–VII вв. Как показывает кочевническая группа II, то же явление происходило в степях Восточной Европы: кочевники до VII в. сохраняли традиции V в., постепенно их трансформируя (рис. 2, схема 2). В VII в. новое южное влияние принесло моду на пояса с геральдическими украшениями, позднее на серьги с подвесной византийских типов и т. д. В степи пока плохо представлен VI в.; а в VII в. кочевники предстают уже сильно дифференцированными в социальном отношении. С одной стороны, могилы без оружия, с несколькими дешевыми бляшками на поясе, с другой — богатейшие комплексы типа перещепинского. В конце VII — начале VIII в. появились даже обширные поминальные сооружения (Глодосы, Вознесенка), не уступавшие каганским II Тюркского каганата. Именно в VII в. на базе этого процесса восточноевропейские кочевники смогли основать уже не эфемерные, а прочные государства.

Наиболее трудно дать оценку III группы. Она не связана с эпохой Аттилы ни по занимаемой области от нижнего Дуная до Киргизии (рис. 2, схема 3), ни по формам и декору вещей (совершенно чуждым общеевропейской I группе), ни по весьма еще малочисленным датирующим признакам. Внутри нее выделяются две зоны: восточноевропейская и тянь-шаньская — со своими особенностями. Еще совсем неизвестен быт знати I каганата тюрок, объединившего во второй половине VI — начале VII в. степи от Гоби до Приазовья. Кочевнические трупоположения с конем катандинского и кудыргинского типов (последний соответствует Вознесенке и II аварской группе на Дунае) отражают эпоху II Тюркского каганата, но не ранее. Возможно, что явно азиатская культура кочевников III группы связывается с наследием I каганата, как I и II группы с наследием гуннской державы. Тогда становится понятным ее появление на самых низовьях Дуная: ведь болгары Аспаруха были возглавлены тюркской династией Дулу и могли иметь в своем составе группы азиатских степняков (восточноевропейские компоненты представлены у них II поясом из Мадары и бляшкой перещепинского круга из Ветрена). Такая трактовка III группы — пока только предположение. Ясно одно, что в степи одновременно обитали кочевники разного происхождения, антропологического облика, с разными обычаями и культурой. Но материал еще так мал, что нельзя очертить локальные группы и сопоставить их с названиями народов в письменных источниках.

Кто были эти народы этнически? Источники, сообщив о присоединении к гуннам части алан, после этого больше не называют их среди населения. Аланы остались на Кавказе и в конце IV–V вв. упоминаются также на западе. Кавказские аланы, усвоившие культуру I группы, по своим обычаям сильно отличались и от степняков, и от группы Унтерзибенбрунна (Рутха, Вольный Аул, Брут, Гилячская могила 5 из раскопок Т.М. Минаевой в 1965 г.). На западе пока не удается внутри I группы разделить могилы готов, алан, потисских сармат, гепидов, ругов и других живших там народов. Об участии алан в создании культуры I группы говорит появление в ней зеркал и некоторых форм сосудов [Кузнецов В.А., Пудовин В.К., 1961]. Украшения из Северной Африки, приписанные аланам М.И. Ростовцевым, оказались местными и притом датируются временем на 100 лет позднее. В восточноевропейской степи на смену могильникам сармат пришли одиночные могилы с совсем новыми обычаями и традициями. Вероятно, правы источники, относя степное население V–VIII вв. к гуннам. Правда, неясно, кто были сами гунны конца IV в. Культура I группы появилась внезапно, без прямых предшественников. Археологи и историки до сих пор не выяснили, где жили европейские гунны перед вторжением в Бостонную Европу: в восточных степях не выделяется пока особой локальной группы. Вполне вероятно, что после поражения азиатских хунну (гуннов) в 155 г. на запад ушла лишь кучка воинов, принесшая название народа, язык, военные обычаи, но усвоившая в новых местах другую материальную культуру [Гумилев Л.Н., 1960].