Степная царица

Вскипевший Танасис кинулся к жрецу, но вдруг с ужасом почувствовал, что не в состоянии оторвать ногу от земли. Он попытался выхватить меч, но рука тоже не подчинилась ему. Он не мог пошевелиться, мир вокруг него расплылся, превратившись в сплошное мутное пятно. Из этой мути на него смотрели два страшных глаза Агниса. А затем прозвучал его громоподобный голос:

– Молчи, юнец! Не смей угрожать мне. Ты никто и ничто в сравнении с настоящей силой, нисходящей с небес. И власти ты не достоин. Мы с твоей матерью посовещались и решили, что трон ты получишь лишь на свое восемнадцатилетие. Да и то при условии, что возьмешься за ум. Отныне ты даже не посмотришь в сторону девушки из хорошей семьи, разве что захочешь взять ее в жены…

Танасис слушал все это, и гнев в его душе сменялся растерянностью. Старик действительно околдовал его, пригвоздив к земле. Он не мог ничего. Даже глаза отказывались видеть что-либо ясно. Это было ужасно. Осознание своей полной беспомощности казалось невыносимым. Танасис сделал усилие, чтобы заговорить, однако потерял власть над языком, губами и голосовыми связками. Он попытался упасть, но не сумел сделать и этого. Приходилось стоять неподвижно, подобно истукану с погребального кургана. Стоять и слушать.

– В противном случае, – продолжал жрец, чеканя каждое слово, – я лишу тебя мужской силы, юноша. Ты больше не соединишься ни с одной женщиной, как бы вы ни желали этого. Это не пустая угроза. Я никогда не бросаю слов на ветер.

– Он тебя слышит, Агнис? – донесся до Танасиса тревожный голос матери.

– Слышит, не сомневайся.

– Может быть, хватит с него?

– Как скажешь.

В следующее мгновение что-то изменилось. Туман, объявший Танасиса, рассеялся, и мир прояснился. Стали отчетливо видны детали, до этого поглощенные мутью. Танасис проверил, работает ли рука, которой он собирался выхватить меч. Пальцы без помех нащупали витую рукоять. Но меч остался в ножнах. Танасис благоразумно рассудил, что жреца лучше не злить. Он очень не хотел повторения столбняка. И боялся, что старик приведет свою угрозу в исполнение. Все, на что Танасис отважился, это заявить:

– Так нечестно.

– А завлекать девушек в свои сети честно? – спросил Агнис холодно. – Ладно бы эти глупые курочки, которым кружит голову яркое оперение фазана. Ты унижаешь их отцов и братьев. Ты порождаешь недовольство в племени и ропот против власти. Такое поведение недостойно будущего царя. Поэтому царем ты можешь и не стать, юноша. Я буду внимательно наблюдать за тобой два года, а потом приму решение.

– Мы примем! – поспешила поправить его Арпата.

Агнис кивнул:

– Конечно. Мы примем решение. И если ты хочешь, чтобы оно было в твою пользу, Танасис, то больше не позволяй себе глупых выходок. Доказывай свою силу в боях и на охоте, а не в темных уголках, где ты так любишь уединяться с девушками.

– Но… – начал юноша.

Жрец сделал отстраняющий жест:

– Не спорь. Я не меняю принятых решений. Ступай. Вернемся к этому разговору, когда я увижу, что ты готов.

Когда Танасис, кусая губы, удалился, Арпата обратилась к жрецу:

– Агнис, не слишком ли мы строги к мальчику? В конце концов, он никого не брал силой.

– Ты этого хочешь дождаться, царица? Чтобы твой сын опозорил тебя и стал причиной восстания? Вожди и так очень недовольны Танасисом. Они ни за что не примут его власть, хоть десять корон надень ему на голову. Одно его присутствие для них оскорбительно. Нужно время, чтобы раскаленные угли остыли. Пусть обиды подернутся пеплом и перестанут жечь сердца. Твой сын слишком много родов обидел. Они забудут об этом лишь в том случае, если он очистит свое имя.

– А если нет? – спросила Арпата.

– А если нет, то царем ему не быть, – отрезал Агнис. – Я первый призову народ восстать против недостойного правителя. Мужчина, не управляющий своим удом, не в состоянии управлять никем. Кроме того, мальчишка не в меру заносчив. С таким характером он не найдет себе сторонников.

– Он храбр.

– Он глуп.

– Он расправился с сыновьями предателей!

– Он попал в расставленные ими сети!

– Мой сын владеет мечом лучше большинства воинов!

– Тогда пусть идет и воюет, – пожал плечами Агнис. – Зачем ему трон? Будет достаточно седла на спине хорошего коня.

Арпата нахмурилась. Ей было обидно слышать неодобрительные замечания в адрес сына, но она понимала их справедливость. Пока она правила страной, Танасис совсем отбился от рук и сделался необузданным в своих желаниях. Дай такому власть, и все пойдет прахом.

– Спасибо тебе, Агнис, – пробормотала она. – Ты всегда находишь правильные решения.

– А ты вершишь правильные дела, царица, – похвалил ее жрец. – И сейчас пришло время еще одного.

Едва он договорил, как за пологом послышались голоса и доложили о прибытии гонца. Это был дозорный, посланный из низовья Истра. Он сообщил о приближении македонского посольства.

– Как думаешь, с чем они едут? – спросила Арпата, не в силах скрыть тревогу, вызванную этим известием.

Агнис спокойно посмотрел на нее и сказал:

– Ты знаешь.

– За данью?

– Да уж не с подарками. Едут, чтобы взять, а не дать.