Степные империи Евразии: монголы и татары

Через некоторое время Тимур решил сменить юрт и, покинув Астрахань, обосновался при Ахмеде. В октябре 1478 г. крымский бек ширинского эля Аминек сообщил османскому султану, что Ахмед намерен возвеличить Тимура и в этом случае тот сделается опасным для Крыма, так как к нему, Тимуру, присоединятся крымские подданные[985]. Хотя из этой информации можно было бы заключить, что Тимур объявился при Ахмедовом дворе только в 1477 или 1478 г., есть сведения о его высоком статусе там задолго до письма Аминека. В 1470 г. польско-литовский король Казимир IV направил в Орду посольство с планом удара по Руси с двух сторон. Королевский посол «многие дары принесе к нему (хану Ахмеду. — В.Т.), тако же и ко князем его, к Темирю и к прочим, от короля»[986] — как видим, Тимур назван первым среди князей и единственным из них по имени. Видимо, он стал беклербеком еще при Махмуде и сохранил свой пост при его брате.

Укрепившаяся Большая Орда начала активные контакты с ближними и дальними монархами[987]. После долгого перерыва ханские посланцы появились в Стамбуле. Известны два послания султану Мухаммеду II (Мехмеду Фатиху), направленные Махмудом (от 10 апреля 1466 г.) и Ахмедом (май-июнь 1477 г.). Приблизительно в 1475–1477 гг. Мехмед Фатих в своем письме оповестил Ахмеда о завоевании Кафы и походе турок на Молдавию. По форме это был типичный сююнч (радостная весть о победах), но в подтексте скрывалось предупреждение Большой Орде не враждовать с Менгли-Гиреем — османским ставленником в Крыму[988].

Послание Махмуда ограничивается изъявлениями в дружелюбии и предложением поддерживать обмен посольствами и поощрять торговый обмен. Никаких политических заявлений в этом документе нет, что неудивительно: письмо написано в глухих заволжских степях («на берегу Азуглы Узен»), куда Махмуд удалился, проиграв Ахмеду борьбу за власть. Хотя И.В. Зайцев предположил, что здесь просматривается попытка наладить союз против какой-то третьей силы — может быть, Крыма[989] или, добавим, победителя-брата.

Послание Ахмеда более интересно для анализа. Больше всего исследователей интересуют его противоречивые стиль, тон и нюансы терминологии[990]. Отмечается, что, с одной стороны, хан достаточно подобострастно обращается к падишаху, обещает выступить с войсками по его приказу куда угодно, называет его господином султанов, властелином и великим государем; вообще документ составлен в канонах обращения к более могущественному государю. Но, с другой стороны, глава Большой Орды обращается к султану как к «брату моему», т. е. равновеликому правителю, и подчеркивает, что он, Ахмед, является потомком Чингис-хана, тем самым претендуя на все Золотоордынские владения. Неудивительно, что Порта холодно отнеслась к подобным амбициям далекого татарского царька, и отношения, очевидно, заглохли: более не известны свидетельства дипломатических отношений между ними.

Соперничество между Большой Ордой и новообразованным Крымским ханством началось, едва первый династ-Гирей утвердился у власти. Смысл этой борьбы заключался не только в установлении гегемонии на территории бывшей Золотой Орды — хотя бы ее правого крыла (левое располагалось далеко и было недоступно для большеордынцев и Гиреев: там набирали силу «бесчисленные ногаи»). Благодатная Таврида с ее полями, пастбищами, богатыми городами и торговыми портами привлекала большеордынцев, прозябавших по воле судьбы в скудных степях Западного Дешта[991].

Как уже говорилось, летом 1465 г. Хаджи-Гирей разгромил на Дону Махмуда, изготовившегося к походу на Русь. К.В. Базилевич увидел здесь альянс крымцев с Иваном III, а Л. Коллинз — показатель временного завоевания ими Большой Орды[992]. Прямого подтверждения в источниках этим версиям я не нашел. Единственное, в чем можно быть точно уверенным, — это то, что поражение роковым образом ослабило Махмуда и привело к отходу от реальной власти в Орде.

Перехвативший власть Ахмед действовал в отношении Крыма достаточно осторожно, дожидаясь стечения обстоятельств, когда внутри ханства оформятся силы, на которые Большая Орда могла бы опереться. Такой случай представился летом 1466 г., когда сыновья скончавшегося Хаджи-Гирея вступили в борьбу за престол. Царевич Нурдевлет попросил у Ахмеда ярлык на Крымский юрт. Очевидно, он пытался придать своему правлению легитимность посредством этой чисто золотоордынской процедуры (на помощь литовцев — традиционных патронов Крыма он в то время не мог рассчитывать). Лестная просьба, означавшая признание большеордынского хана верховным государем, была тут же с радостью удовлетворена Ахмедом. Ярлык превращал Крым в его подвассальное владение. Однако местная знать вовсе не желала подчиняться правителю Тахт эли. В результате долгих интриги после вспышки вооруженной борьбы в Крыму Нурдевлет лишился трона. Ахмедов ярлык скорее помешал, чем помог ему в схватке за трон. Ханом был провозглашен Менгли-Гирей.