Степные империи Евразии: монголы и татары

Да это было уже и невозможно. В ситуации, когда восточным ойратам (джунгарам) пришлось отбиваться от Цинов, а западным (калмыкам) — налаживать отношения с Московским государством, да еще при постоянных конфликтах среди ойратской знати и при отсутствии общепризнанного харизматического лидера, эта последняя вспышка объединительной тенденции не смогла обрести законченную форму.

В целом движение ойратов иллюстрирует угасание, уход номадизма с исторической арены. Символической последней точкой в трехтысячелетнем самостоятельном развитии и военном могуществе кочевников можно, наверное, условно считать битву под стенами Пекина в сентябре 1860 г., в ходе «второй опиумной войны», когда двухсоттысячная монголо-маньчжурская конница за несколько минут была рассеяна залпами британских орудий.

* * *

Эта книга включает три работы, изданные в разные годы. Исследование о государственном строе Монгольской империи было моей первой монографией. Оно создавалось на основе кандидатской диссертации, а та, в свою очередь, имела своим началом студенческую дипломную работу, написанную в 1983 г., под руководством моей «крестной» в науке, ныне профессора Уральского федерального университета Брониславы Борисовны Овчинниковой. За тридцать лет, прошедшие после выхода книги в свет, изучение кочевников Евразии продвинулось далеко. Невозможно даже просто перечислить значительные работы, созданные коллегами по этой проблематике. Приятно осознавать, что давнишний «кандидатский» опус не затерялся в море публикаций и продолжает, судя по ссылкам, служить источником для размышлений и рассуждений коллег.

При этом далеко не все историки поддержали высказанные там идеи о всеохватном соправительстве в Монгольской империи и ее улусах, о лозунге единства кочевников, выдвинутом Чингис-ханом в начале завоеваний, о знакомстве средневековых монголов с историей прежних кочевых держав и др. На некоторые наблюдения и выводы я и сам теперь смотрю иначе. Кое-что следовало бы уточнить и исправить. Например, сейчас я не считаю, что чингисид Ногай в конце XIII в. занимал должность беклербека, которая, очевидно, появилась в Золотой Орде только в следующем столетии. Ногай действительно долгое время фактически был соправителем покорных Джучидских ханов (о чем ведется речь в «Государственном строе…»), но в последнее время в историографии все более набирает силу убеждение, что в конце жизни он все-таки решился на собственное воцарение.

Предельно дискуссионным остается вопрос о цветообозначениях и взаимном расположении Ак-Орды и Кок-Орды — самостоятельных провинций-крыльев Улуса Джучи. Современные казахстанские историки, кажется, утвердились в мнении, что это деление относилось только к восточной части Улуса (левому крылу). Трудность заключается в том, что из источников, повествующих о событиях XIII в., можно определенно вывести существование двух автономных ханств. Однако относительно XIV в. такой же ясной картины уже нет. То есть продолжали действовать беки правого и левого «крыльев», но непонятно, насколько эта принадлежность соотносилась с реальным разделением государства. Представляется, что в истории Улуса Джучи однажды наступило время, когда деление его на крылья превратилось в абстракцию, простое обозначение ранга племен и их предводителей. Во всяком случае окончательной ясности пока нет, и я в целом продолжаю придерживаться схемы расположения и цветовой номинации Орд, предложенной в «Государственном строе…»

Две другие работы, помещенные в этой книге, являются, в сущности, частями более крупных проектов. Один из них замысливался как коллективная монография по эпохе Куликовской битвы (к юбилею сражения в 2010 г.), но так и не состоялся. Второй проект — это IV том «Истории татар», посвященный «постордынским» государствам. Главы, написанные мной в 2010 г. для этих двух фундаментальных изданий, составили основу небольших книг о Золотой Орде XIV в. и Большой Орде.

Государственный строй монгольской империи XIII в. проблема исторической преемственности

Введение

XIII в. оказался временем потрясений и катастроф для многих народов Азии и Европы. Из глубин евразийских степей на них обрушились монгольские полчища. После череды непрерывных войн к середине столетия образовалась колоссальная держава — Еке Монгол улус[1], по своим размерам не имевшая прецедентов в истории. При верховном хане Мункэ (1251–1259) под властью завоевателей находились земли от Средиземного до Желтого морей.