Степные кочевники, покорившие мир. Под властью Аттилы, Чингисхана, Тамерлана

Северные подступы к Великой стене со стороны Монголии, на севере провинции Шаньси, охраняли федераты Цзиней – тюрки-онгуты, христиане-несториане по вероисповеданию. Как мы видели, в борьбе между монгольскими племенами вождь онгутов Алахуш-тегин с 1204 г. присоединился к партии Чингисхана. Верность дома Алахуша очень эффективно поможет завоевателю в его войне с Цзинями, открыв ему для вторжения путь через пограничные области, которые онгуты должны были защищать (1211). Чингисхан отблагодарит онгутов, выдав одну из своих дочерей, Алагай-беки, за Буяху, сына Алахуша[125].

Чингисхан сумел придать войне монголов против Цзиней характер общенациональной войны[126]. Он торжественно обратился к Тенгри, напоминая, что прежние монгольские ханы были захвачены и прибиты чжурчжэнями к деревянным ослам. «О Вечное Небо! Я взял оружие, чтобы отомстить за кровь моих дядей, Охинбархага и Амбагая, которых Цзини предали позорной смерти. Если ты одобряешь мои действия, протяни мне сверху руку помощи!» В то же время Чингисхан выступал и как мститель за древних властителей Пекина, киданей, некогда свергнутых Цзинями. Кидани, со своей стороны, горячо поддержали его планы. Один из их принцев – Елюй Люко – из старинного царского клана Елюй – поднял в его пользу восстание в древней стране киданей Ляохэ (юго-запад Маньчжурии) (1212). Сегодня нам известно, что кидани были монголоязычным народом. Между ними и Чингисханом, очевидно, возникла расовая солидарность против пекинской тунгусской династии. Чингисхан принял от Елюй Люко присягу на верность и отправил ему вспомогательную армию под командованием Джебэ-нойона. В январе 1213 г. Джебэ помог Люко отбить у цзиней Ляоян и обустроиться в старом родовом владении как «царь Ляо», под монгольским сюзеренитетом. Вплоть до своей смерти (1220) этот потомок прежних киданьских царей был самым верным из вассалов монгольского императора. Таким образом, граница Цзиней оказалась прорванной как на северо-востоке, так и на северо-западе, как со стороны киданей, так и со стороны онгутов.

Война Чингисхана против Цзиней, начавшаяся в 1211 г., продлилась, с короткими перемириями, до его смерти (1227) и была завершена только его преемником (1234). Хотя монголы с их мобильной конницей с легкостью опустошали сельскую местность и брали открытые города, они довольно долго не могли овладеть искусством брать крепости, обороняемые китайскими инженерами. К тому же войну в Китае они вели так же, как в степи: повторяющимися грабительскими набегами, после которых уходили, унося добычу и позволяя Цзиням снова занимать города, восстанавливать руины, заделывать проломы, заново возводить фортификационные сооружения, так что мы видим, что в ходе этой войны монгольские военачальники по два и даже по три раза брали одни и те же города. Наконец, в степи монголы привыкли заканчивать войну массовой, резней или депортацией побежденных либо коллективным зачислением их в войско под Белым знаменем. В оседлой стране, тем более в этом китайском муравейнике, сколько ни режь, все равно население останется: место убитых занимали живые. Заметим также, что Цзини, бывшие чжурчжэни, поселившиеся в Китае и перешедшие к оседлой жизни едва лишь за век до того, еще в полной мере сохранили энергию своей тунгусской крови, то есть здесь трудности непривычной для монголов осадной войны удваивались из-за того, что штурмующий сталкивался одновременно и с наукой китайских инженеров, и с отвагой тунгусских воинов. Впрочем, как мы увидим, Чингисхан лишь в самом начале этой войны командовал своими войсками лично. Начав ее (1211–1215), он вывел из Китая свои основные силы, чтобы отправиться на завоевание Туркестана. После его отъезда его полководцы смогут вести войну лишь в ограниченном масштабе; конечно, она подорвет силы Цзиней, но не нанесет их государству смертельного удара.