Стяжавшая любовь. Том IV

Жена стояла у двери, Матушка схватилась за грудь, и кричит: «Ой, болит у меня грудь, ой, болит». А у жены грудь болела, мастопатия сильная была, о чем старица узнала духом. И болезнь ее она сквозь себя пронесла, и ее молитвами все прошло.

Как-то мы приехали, зашла речь о моей работе, а жена Матушку спрашивает:

– А мне можно людей лечить?

Я понемногу учил жену вправлять кости. А Матушка ей не благословила:

– Тебе нельзя, а Михаилу можно. А ты будешь Михаила лечить.

И теперь слова ее сбываются. Работа у меня физически тяжелая, мне самому, бывает, требуется помощь, поэтому жене приходится ее оказывать.

Однажды мы с тремя моими друзьями, коллегами по профессии, пришли к старице. А она больная лежит, на одной воде, ничего не ест. Я ее спрашиваю:

– Можно мне вас немного полечить?

Она разрешила только мне. И так я сподобился насколько возможно облегчить с Божией помощью ее состояние. Тогда Матушка тяжело болела, люди молились о ней, и вымолили на время, потому что она еще встала на ноги, и прожила несколько лет.

Я собирался уезжать на Сахалин, но Матушка меня не благословляла.

– Нечего тебе там делать! Ты в Киеве должен жить.

А я думал: «Поеду на Сахалин, отца проведаю…», прожил полтора года, но оказалось, что жить мне там очень тяжело, и, как и говорила Матушка, мне пришлось вернуться в Киев. Но в живых я ее уже не застал, а люди мне передали, что Матушка просила меня перед кончиной прийти к ней.

– Скажите Михаилу, чтобы он пришел.

А я так и не успел.

Людмила Петровна:

В начале восьмидесятых годов меня привела к Матушке знакомая, с которой мы вместе жили в одном доме.

Я пришла, ничего не рассказывая о себе. Матушка посмотрела на меня внимательно и долго неслышно разговаривала с иконками. А потом сказала:

– С ней рядом Михаил!

А моего мужа зовут Михаил.

Так по благословению Матушки мы вместе, вырастили наших детей, сохранили семью на протяжении уже более тридцати лет. Матушка хорошо относилась к моему мужу, и ко мне, и молилась о нас, проникая в будущее своей прозорливостью, оберегая от бывших после ее кончины невзгод и житейских бурь.

Однажды я пришла к ней, а она на меня смотрит и громко, как бы причитая, говорит:

– Ой, как у меня грудь болит!

Мне запомнился этот момент, и когда через некоторое время у меня начались проблемы с грудью, я вспомнила слова Матушки, помолилась старице, пребывающей уже в ином мире, и болезнь отступила.

Незадолго до кончины Матушки я была у нее и задала вопрос о своих детях. Она предсказала их дальнейшую жизнь, и теперь ее слова ее подтвердились. Дети очень любят и почитают Матушку, молятся ей в трудные минуты и она подает им утешение и помощь.

Встреча в электричке

Ворон Нина Матфеевна. Киевская обл. Броварской рн. с. Михайловка

С матушкой Алипией мне довелось встретиться в тот год, когда произошел взрыв на Чернобыльской атомной станции. Еще задолго до аварии я ехала в электричке Киев – Нежин. Матушку часто можно было встретить в этой электричке. Куда она ездила, никто не знал, можно только строить предположения. Скорее всего, Матушка ехала помолиться в какое-то святое место либо она пересаживалась на электричку на Чернигов, либо это место, только ей известное, находилось где-то в других местах черниговской области. Я собиралась выходить на вокзале, это был первый вагон, когда вошла старушка, одетая, как мы сейчас все знаем в шапочке, в кофточке, характерного вида, с горбом на спине. Матушка обратилась ко всем людям в вагоне:

Кайтесь, молитесь Богу, падайте на колени, беда идет! Подвалы горят! и показала рукой в сторону Чернобыля.

Я, конечно, сейчас прошу у Бога прощения, я подумала, что это человек больной, поэтому не придала значения ее словам. Матушка не просила денег, как это может кто-то подумать, я ее воспринимала как пожилую женщину, у которой, может быть, что-то болит, раз она так странно одета. И конечно, думала, что у нее расстройство психики. Но в этом и заключается подвиг юродства, потому что человек не напоказ принимает на себя образ больного психически человека и тем самым подвергает себя насмешкам и позору. Но это удел людей подлинно Божьих, потому что можно натолкнуться и на действительно больных людей.

Когда я услышала ее слова, подумала: «День сегодня прекрасный, все хорошо что она видит, где это должно произойти? Как она может видеть? Этого не может быть!» Я помню, что посмотрела на небо оно было чистое, дыма не было… Я не придала значения словам старушки, но почему-то запомнила их надолго.

Когда я стала ходить в Голосеевскую пустынь, прочитала книги о Матушке, я поняла, кого я встречала в электричке Киев – Нежин. И что в действительности ее слова означали предсказание о взрыве в Чернобыле. Она видела и чувствовала, что идет беда, и будут гореть подвалы. Как истинно Божий человек, она одним словом дала точное описание того места, которое должно было гореть «подвал». Она не сказала дом, станция и тому подобное. Так как именно там, в подземных подвалах станции произошел пожар.