Стих и проза в культуре Серебряного века

По ступеням древней башни поднимаюсь выше, выше,
Задыхаюсь на круженьи сзади ветхих амбразур,
Слышу шелест легких юбок торопливых, милых дур,
По источенным ступеням узкой щелью, выше, выше,
Лишь за тем, чтоб на минуту стать на доски новой крыши,
Где над рыцарскою залой обвалился абажур, —
Вот зачем я, задыхаясь, поднимаюсь выше, выше,
Выше кровель, выше храмов, выше мертвых амбразур.

1913

Однако, как уже отмечалось, Сологуб и прежде в некоторых своих стихотворениях увеличенной строфности («квазитриолетах») использовал буквальные повторы слов и строк, а также многократно повторяющиеся в одном стихотворении рифмы:

ТИЛИ, ТИЛИ

К добрым людям нам идти ли,
Не идти ли? Что ж, нести ли,
Не нести ли, что схватили,

Что пряла, ткала молва?

Не свести ли, не сплести ли,
Всё, что слухи возвестили,
Тили, тили, тили, —
Всё лукавые слова?

На порог бы лишь пустили,

А сплести – лиха ль беда?
Вести лили, веселили,
Вести лили мы всегда.

Язычками колотили,

Легкой лестью золотили
Злые, колкие слова,
Кстати мстили, отомстили
И по улицам пустили
Всё, что выткала молва.

1906

Особенно часто такие повторы использовались в адресованных широкому читателя агитационных стихах о войне 1915 г.

ГИМН

Да здравствует Россия,
Великая страна!
Да здравствует Россия!
Да славится она!

Племен освободитель,

Державный русский меч,
Сверкай, могучий мститель,
В пожаре грозных сеч.

Да здравствует Россия,

Великая страна!
Да славится Россия!
Да процветет она!

Не в силе Бог, не в силе,

А только в правде Он.
Мы правдой освятили
Свободу и закон.

Да славится Россия,

Великая страна!
Да здравствует Россия!
Да славится она!

Интересно, что в 1920 г. Сологуб создает экзотический гибрид трех строгих строфических форм —

СОНЕТ ТРИОЛЕТНО-ОКТАВНЫЙ

Нисходит милая прохлада,
В саду не шелохнется лист,
Простор за Волгой нежно-мглист.
Нисходит милая прохлада

На задремавший сумрак сада,

Где воздух сладостно-душист.

Нисходит милая прохлада,

В саду не шелохнется лист.

В душе смиряется досада,

И снова облик жизни чист,
И вновь душа беспечно рада,
Как будто соловьиный свист

Звучит в нерукотворном храме,

Победное колебля знамя.

Восточная строфическая экзотика представлена у Сологуба в упомянутых уже газеллах 1913 г., одна из которых написана шестистопным цезурированным хореем, а другая – восьмистопным цезурированным ямбом:

Любви томительную сладость неутолимо я люблю.
Благоухающую прелесть слов поцелуйных я люблю.

Лилею соловей прославит, – в прохладе влажной льется трель.

А я прославлю тех, кто любит, кто любит так, как я люблю.

Об утолении печалей взыграла легкая свирель.

Легко, легко тому, кто любит, кто любит так, как я люблю.

Плясуньи на лугу зеленом, сплетаясь, пляски завели.

Гирлянды тел, влекомых пляской к лесным прогалинам, люблю.

Улыбки, ласки и лобзанья в лесу и в поле расцвели.

Земля светла любовью, – землю в весельи милом я люблю.