Стихея

Почти сразу он схватил Мари за руку и заволок в ближайшую нишу, где стоял уютный жаккардовый диванчик на двоих, а на стенах в углублениях висели картины малоизвестного современного художника. С полотен на Мари молчаливо взирали лица людей. Они жались другу к другу, и странно, но все были одеты в наряды разных времен. Здесь были мужчины в старинных камзолах, и женщины в мини-юбках, и наоборот, женщины в платьях эпохи регентства и мужчины в шортах и майках. Словно художник хотел намекнуть: в каком бы времени люди не находились, они не меняются и подчиняются тем же страстям, будь то двадцать первый век или семнадцатый.

– Вздумала сбежать? – Эллиот прижал ее к стене возле дивана и навис над ней. От ковбойской шляпы на Мари падала тень.

– Я знаю, кто ты! – вместо ответа прошипела она и устремила на него взгляд. Но Эллиот не дрогнул. Выдержал, побледнел, но не отвел глаза.

– А я знаю, кто ты…

Эллиот не спрашивал разрешения. Наклонился и прижался к ее губам. Теплая ладонь скользнула на талию, притягивая к крепкому телу парня.

Снова он украл у нее поцелуй. Снова обездвижил, подчинил себе, превратил в мягкое тесто, из которого лепил послушную девочку. И чем дольше продолжался их поцелуй, тем слабее становилась решимость Мари бороться. Голова кружилась, а кислород заканчивался, – еще чуть-чуть, и сознание ускользнуло бы, но Эллиот отпрянул так же резко, как и начал целовать.

– Как заставить тебя доверять мне? – прошептал он на ухо.

Мари тяжело дышала и смотрела куда-то поверх плеча Эллиота. Музыка из зала доносилась отголосками прошлой жизни, в которой она могла притвориться беззаботной первокурсницей, празднующей Хэллоуин.

– Чтобы ведьма доверяла Охотничьему Псу? Ты сам себя слышишь? – прошипела Мари.

Эллиот только закатил глаза и нажал на круглый светильник над ее головой. Стена с тихим свистом отъехала в сторону, и Мари не успела вскрикнуть, как оказалась в узком сером коридоре. Крохотные светильники на потолке змеиными линиями уводили вниз, словно в жерло вулкана.

– Где мы? – Голос охрип от волнения, и Мари сама не заметила, как схватилась за руку Эллиота.

– Это один из тайных ходов. Ими пронизан весь Вэйланд новый филиал университета, замок и сам город.

– Ты решил убить меня и спрятать тело в недрах Вэйланда? – Мари тщательно проговаривала слова. Следила, чтобы предательская дрожь не просочилась в голос.

– Детка, ты слишком красива для такой участи. Хотя сегодня, когда я тебя увидел, то действительно захотел убить. – Эллиот прищурился. В полумраке его зеленые глаза затянула тьма.

– Понравился мой костюм? – Она не сдержала ехидной усмешки.

– До такой степени, что захотелось сжечь тебя, – фыркнул он и потянул за собой по коридору.

– Плохая шутка.

– Самая подходящая для глупенькой ведьмочки, которая возомнила, что сможет бороться против устоявшихся традиций Вэйланда. Если бы я не вмешался, этот вечер стал бы последним в твоей жизни. И поверь мне, костер показался бы тебе раем, потому что толпа пьяных студентов могла воспылать такой праведной яростью, что… – Он запнулся. – Как бы то ни было, Охотничий Пес тебя спас. Хотя я не раз тебя просил уехать.

Повисла тишина, нарушаемая их осторожными шагами, тихим дыханием и легким треском светильников. Мари смотрела на сцепленные руки, а мысли вертелись в голове и, наконец, выстроились в ряд.

– Это был ты? – Мари остановилась.

– О чем ты? – Эллиот не сразу обернулся, но по напряженным плечам было заметно, что он все прекрасно понимает.

– Ты напал на меня тогда… возле кабинета профессора Чейза? И просил покинуть Вэйланд?

Эллиот посмотрел на нее. Поля его шляпы почти касались стен коридора. К счастью, Мари не страдала клаустрофобией, но из-за спертого воздуха дыхание становилось более тяжелым и медленным.

– Конечно, я. Охотничьи Псы всегда пытаются спасти ведьмам жизнь, – ухмыльнулся Эллиот, словно очнулся от заморозки.

– Я серьезно.

– Я тоже. Мари, я пытаюсь объяснить тебе, что я – не враг. И при этом избежать нудных уточнений, что если бы я хотел, то давно сдал бы тебя «Sang et Flamme».

Он снова потащил ее за собой. Проход вдруг начал заворачивать, затем подниматься вверх. Стало легче дышать, словно через земляные стены просачивался свежий воздух.

– Значит, общество действительно обосновалось в Вэйланде.

– Даже не представляешь, насколько прочно.

Мари вспомнила кольцо на пальце Элизабет Кэролл и кольцо на рисунке с Берггольцем.

– Мисс Кэролл состоит в обществе, – заявила она.

Эллиот хмыкнул:

– Точнее, возглавляет. Поэтому привлекать к себе внимание одеждой, – он еще раз мимолетно скользнул взглядом по ее наряду, – сумасшествие.

Мари не заметила, как они оказались перед деревянной дверью. Эллиот бесшумно ее отворил – видимо, за всеми проходами до сих пор тщательно следили и смазывали петли, – и они вышли в темный коридор. Свет телефонного фонарика выхватил из темноты знакомые клетки, в которых столетия назад держали и пытали ведьм.

– Темницы? Мы пришли под землей прямо из филиала в замок? – По рукам побежали мурашки. Под Вэйландом оказался целый подземный лабиринт, и об этом знали лишь посвященные.