Стихи

Поёт гармонь по вечерам,
Звенит задорно голос девичий.
Мамаши! К вашим дочерям
Подходят робкие царевичи.

Под пенье, посвист соловья,
Во мраке затемнённой улицы,
Папаши! Ваши сыновья
Украдкой курят и целуются.

Родители! Скорей, скорей
Опекой ревностной и бдительной
Спасайте ваших сыновей,
Они в руках любви губительной.

Опомнитесь! Как можно спать?
Или вам это очень нравится,
Когда настойчиво опять
Ошибки жизни повторяются!

[1970–1975]

Реквием

Вот и меня вы хороните. Всё!
Кончилась жизнь — голубая аллея.
Катится солнечное колесо,
Но я уже не ученик Галилея.

Бьёт в камышах разъярённый сазан,
Плещет в садке золотистая глыба.
Я про неё уже где-то сказал,
Вы продолжайте — хорошая рыба!

Голос знакомый летит из леска,
Радугой песенной радуя лето.
Иволга милая! Как мне близка
Влажная, нежная, нежная флейта.

Как я любил твой несложный распев,
Птичьего горла мгновенное сжатье.
Как я любил! И прошу теперь всех —
Кто-нибудь эту любовь продолжайте!

Нет меня! Нет меня! Только стихи,
Неумирающий солнечный лучик,
Рвутся в тот круг, где стоят женихи,
И выбирают, которая лучше.

Плакать хотите — поплачьте чуть-чуть,
Но не особенно всё же старайтесь.
Поберегите слезу — этот путь
Каждого ждёт, будет час, собирайтесь!

Но не зову я вас в холод могил,
В царство могильного, тёмного моха,
Я завещаю, чтоб каждый любил
Жизнь до последнего стука и вздоха!

Вот и зарыт я. И сдвинулся дёрн.
Как хорошо мне лежать под травою.
Мальчик! Труби в пионерский свой горн,
Пусть мои радости будут с тобою!

[1970–1975]

" Будь такой же хороший, какой ты в стихах! — "

— Будь такой же хороший, какой ты в стихах! —
Мне сказала девчонка одна впопыхах.

И ушла. И остался один я в лесу.
И с тех пор всё какое-то бремя несу.

Где ты, девушка? Где? И в каком ты краю?
Я всю жизнь выполняю лишь просьбу твою.

[1970–1975]

В серый денёк

Падает снег нерешительно, нехотя.
Засомневался я: надо ли ехать-то?

Надо ли двигаться в дальнюю сторону?
Срочно готовиться к поезду скорому?

Сложены крылья, душе не летается.
Спит вдохновенье, талант угнетается.

Суть наша так от природы зависима —
Форте исчезло, звучит пианиссимо.

Я не поеду! Залягу в берложину.
Сколько и так уже хожено-брожено.

Езжено, бегано, лётано, плавано,
Планово и бестолково-беспланово.

Комната чистая, печка натоплена.
Сон — это явь, это жизнь, не утопия!

Здравствуй, подушка, пуховая схимница,
Я засыпаю, мне грех этот снимется!

[1970–1975]

" Ночь надвинула чёрный плат. "