Стихи

У них с дачей формально то же, что у нас: т. е. Литфонд вцепился в нее зубами, судами, предполагает разделить ее на 3 квартиры и пр. Но у них защитой будет весь мир, и дай им Бог. Я же получила от неизвестных мне граждан письмо, оканчивающееся так: «Пусть Вас вылечит доктор Айболит и защитит Ваня Васильчиков». И, знаете, доктор Айболит у меня есть; Вани Васильчиковы за это лето поставили дом на новый фундамент, отстроили заново один из трех сгнивших балконов, сделали заново одно из двух крылечек, отштукатурили и оклеили заново весь низ (клеить больше нельзя было — начались дожди, а Вани работали только по субботам и воскрес[еньям]) — Вани Васильчиковы спасают дом, как могут, но против них сейчас не какой-нибудь там Крокодил с крокодилицей, а Георгий Мокеич с женой и дочерью — Г[еоргий] Мок[еевич], выстроивший у себя на участке кроме своей еще две отдельные дачи — для великой Агнии Кузнецовой4 (его жены) и великой дочери (тоже член Союза).

О Рылееве и о его коллегах — Вы правы, Вы правы! поразительное было поколение. Я ими когда-то занималась именно с точки зрения объема их культурной деятельности: все Бестужевы, каждый по-своему; Лунин; Саша Одоевский, Пущин; Штейнгель (правда, он постарше); братья Борисовы; южный Орлов… Недаром Герцен писал о них: «Какие люди!». Некоторые историки стали в нашем веке упрекать их, что они будто бы дурно вели себя на следствии, все рассказывали о себе и о друзьях и т. д. Но не учитывается при этом, что в России они были первые и не знали, что такое следствие — это раз; и что, главное, они имели дело, условно говоря, «со своими двоюродными братьями», т. е. с людьми своего круга и воображали, что тем можно нечто «объяснить» (записка Штейнгеля из крепости, напр.), что те их поймут… А какова их культурная деятельность в Сибири, на поселении! (Я об этом когда-то книжечку написала5.)

Страшно думать, что ведь Николай не дрогнул бы, и Пушкин мог бы оказаться в Петропавловской, в Динсбурге, в Чите или на виселице.

Николай ходил по цветущему саду и палкой сбивал венчики распустившихся цветов.

А что он в 48-м сделал с гениальным Тарасом6? Отдал его на 10 лет в солдаты и запретил «писать и рисовать». П[отому] ч[то] тот был великий поэт и замечательный художник… Вернувшись, умер 46-ти лет…

Л.Ч.

1 Будь готов! Всегда готов (англ.).

2 Писатель Лев Исаевич Славин (1896–1984) и его жена.

3 Сын Б.Л. Пастернака.

4 Агния Кузнецова (р. 1911), писательница.

5 Лидия Чуковская. Декабристы — исследователи Сибири. М.: Географгиз, 1951.

6 Речь идет о Тарасе Шевченко.

109. Д.С. Самойлов — Л.К. Чуковской 29 марта 1983

29.03.83

Дорогая Лидия Корнеевна!

Давно не писал Вам по многим причинам. Сперва мы с Галей поехали «на гастроль» в Харьков. Там состоялось два вечера с аудиторией по 800 человек, с обилием интересных записок. Было приятно, что знают стихи и обходятся уважительно.

После Харькова мы заехали в Киев навестить Н.И. Дубова, который ужасно болен сердечной и легочной недостаточностью, но держится молодцом и собеседник замечательный. Мы провели двое суток в нескончаемой беседе.

В Москве (проездом) обнаружилось, что больна Варвара нервным истощением. Галя, едва вернувшись в Пярну, ринулась в Москву. Тем временем заболели Петя и Паша, у меня поднялось давление. Галя срочно вернулась в Пярну. Подлечив нас, вновь отправилась к Варваре — отдыхать с ней в Пущино-на-Оке.

Меня сейчас курирует кузина. Но она уезжает завтра, и я остаюсь главой дома и т. д.

Таковы наши скучные сюжеты.

Работа, конечно, не ладится.

Читаю урывками. Одну, впрочем, прекрасную книгу успел прочитать: «Воспоминания» Константина Коровина. Художники часто пишут очень хорошо. Например — Петров-Водкин.

Мыслей у меня мало. Новых стихов — тоже. Такова ситуация.

Что у Вас? Как здоровье? Что с домом? Напишите, пожалуйста.

А я на этом кончаю, т. к. Паша подбил своему кузену глаз, а тот ему разбил нос. Кузен кричит, что глаз важнее и что он пострадал больше.

Будьте здоровы.

Ваш Д. Самойлов

110. Л.К. Чуковская — Д.С. Самойлову 17 апреля 1983

17/IV 83

Дорогой Давид Самойлович.

Простите меня, пожалуйста, что я так долго не отвечала на Ваше приветливое и содержательное письмо. Но писать трудно — то физически, то душевно. С дачей дела плохи. И притом неопределенны. Однако гул подземных толчков сбивает с ног и с толку. Президиум СП весьма злобное и мстительное учреждение. Теперь они пытаются отнять дачу до суда и без суда. Все тяготы беготни, отписок, встреч с юристами и не юристами легли на Люшу. Я же пытаюсь каждый день работать, но желание вместо работы дать кому-нибудь в морду — не способствует творческому процессу. А также правильной деятельности сердечной мышцы и разных других частей организма.

…Человеческая глупость
Безысходна, величава, бесконечна.
Блок
Что глупость ветрена и зла.

Пушкин