Читаем Стихи полностью

Стихи

Меж тем отцвели хризантемы, а такжепурпурный закат догорелза химкомбинатом, мой ангел. Приляг же,чтоб я тебе шепотом спел.Не стану я лаской тебя огневою,мой друг, обжигать, утомлять,ведь в сердце отжившем моем все былоеопять копошится, опять!Я тоже в часы одинокие ночилюблю, грешным делом, прилечь.Но слышу не речи и вижу не очи,не плечи в сиянии свеч.Я вижу курилку, каптерку, бытовку,я слышу команду «Подъем!»,политподготовку и физподготовку,и дембельский алый альбом.Столовку, перловку, спецовку, ментовку,маевку в районном ДК,стыковку, фарцовку и командировку,«Самтрест», и «Рот Фронт», и «Дукат»!И в этой-то теме – и личной, и мелкой! —кручусь я опять и опять!Кручусь поэтической Белкой и Стрелкой,покуда сограждане спят.Кручусь Терешковой, «Союз-Аполлоном»над круглой советской землей,с последним на «Русскую водку» талономкружусь над забытой страной!«Чому я ни сокил?» – поют в Шепетовке,плывет «Сулико» над Курой,и пляшут чеченцы на пальчиках ловко,и слезы в глазах Родниной!Великая, Малая, Белая Мамаи прочая Родина-Мать!Теперь-то, наверно, не имешь ты сраму,а я продолжаю имать.Задравши штаны, выбираю я пепси,но в сердце – «Дюшес» и «Ситро»,пивнуха у фабрики имени Лепсе,«Агдам» под конфетку «Цитрон»!Люблю ли я это? Не знаю. Конечно.Конечно же нет! Но опятьлиризм кавээновский и кагэбэшныйтуманит слезою мой взгляд!И с глупой улыбкой над алым альбомоммурлычу Шаинского я.Чому ж Чип и Дэйл не спешат мне на помощь,без сахара «Орбит» жуя?Чому ж я ни сокил? Тому ж я не сокол,что каркаю ночь напролет,что плачу и прячусь от бури высокой…А впрочем, и это пройдет.Тогда я спою тебе, ангел мой бедный,о том, как лепечет листва,как пахнет шиповник во мгле предрассветной,как ветхие гаснут слова,как все забывается, все затихает,как чахнет пурпурный закат,как личная жизнь не спеша протекаети не обернется назад.

1995

13

Читатель, прочти вот про это —про то, что кончается лето,что я нехорош и немолод,что больше мне нравится город,хоть здесь и гораздо красивей,что дремлют плакучие ивы,что вновь магазин обокрали,а вора отыщут едва ли,что не уродилась картошка,что я умирал понарошку,но вновь как ни в чем не бываложиву, не смущаясь нимало,что надо бы мне не лениться,что на двадцать третьей страницезабыт Жомини и заброшен,что скоро московская осеньопять будет ныть и канючитьсо мной в унисон, что плакучийя стал, наподобие ивы,что мне без тебя сиротливо,читатель ты мой просвещенный,и что на вопрос твой резонный:«А на хрен читать мне про это?» —ответа по-прежнему нету.

Август 1996