Там, в желтеющем простореКолыхающихся нив,Где в саду румяной сливыЗолотой сквозит налив;Там, где вдоль холмистой балкиСохнет русло ручейка,Никнут, крытые соломой,Два соседних хуторка.Оба в зной степного летаОт ключей недалеки,Оба день и ночь друг другаНаблюдают хуторки.Знают все: что у соседаВ огороде зацвело,Почему оторван ставеньИли выбито стекло;Почему с утра так раноПотянуло кизяком.Пахнет луком, пахнет медомИли сдобным пирогом…«Куманек! У вас с крылечкаЧерный кот из-за бадьиЖадно смотрит, как у клетиКопошатся воробьи…»«А у вас сегодня воронХрипло каркал на трубе, —Все ль у вас благополучно?Все ли здравствуют в избе?»«Ничего… Жену спровадилНаш хозяин, говорят,Далеко послал за ВолгуНавестить своих ребят».«Не беда, кацап он ражий;Вон он вышел на крыльцо,Подбоченился, понурилЗагорелое лицо».«А у вас хозяйки внучкаЗа цветами в огородПобежала и, босая,Села — песенку поет…Завтра бабушка лампадкуПеред образом зажжет,А она цветы да лентыВ косу черную вплетет…»«Вон, кацап пошел к арбузамНа зеленую бахчу,Поднял дыню и — глазамиПровожает саранчу.Ишь несется! нет конца ей…Помутила небеса;Но не села к нам, не съелаНи пшеницы, ни овса…»«Значит, все благополучно?»«Слава богу, куманек!..» —Так они ведут беседуС бугорка на бугорок…Но проходит лето, — к югуЗа дождем летят грачи;Опустели огороды,Обезлюдели бахчи…Воротилась ли к кацапуБеспокойная жена?Не видать… Денек был серый,Ночь дождлива и бурна.Сквозь заплаканные окнаТускло светят огоньки…И, взъерошенные бурей,Приуныли хуторки.Да и на сердце неладно…Что-то втайне их мутит,Недовольны чем-то, — каждыйПодозрительно молчит.Вот глядит один и видитНочью красное пятно…Пригляделся, — у кацапаЗанавешено окно.Лето целое ни разуНе подумал он о том,Чтоб к окну приладить ставеньИль заткнуть стекло тряпьем.Так зачем же занавеска?Аль кацап, хоть и женат,Позабыл семью и бога,И боится — подглядят.Вот другой глаза таращит(Он, старик, дремал весь день)И в потемках видит: кто-тоПерелез через плетень.И за грядами, где бурыйХмель оборван и повис,У скамьи сошлись две тениИ любовно обнялись.Хуторок не скоро понял:«Что за черт!., одни!., впотьмах!..»Подошли, — скрипит ступенька —Спичка чиркнула в сенях…Эге-ге! Дивчину вашуНе сберег и домовой…Вот каков наш астраханец!И добро бы холостой!«Ах, грехи, грехи!» И утромПроболтался хуторок…Ахнув, бросила старушкаНедовязанный чулок.Видит, — внучка в новых бусах,И с нечесаной косой…«Ах, такая ты, сякая!Что ты сделала с собой!..»Внучка вспыхнула, бормочет:«Я ли первая грешна!..» —То-то будет ад кромешный,Как воротится жена!..Хуторки видали виды,Знают, правдой дорожа,Что такой любви с похмельяНедалеко до ножа.И глядят уже сердитоДруг на друга хуторки,Старикам такие шашни,Очевидно, не с руки…Иногда, назло им, ночьюТут такая тишина,Так ярка в холодном небеОдинокая луна;Так роса блестит на серыхПаутинках лебеды,Что и ночью ясно видныИм знакомые следы.И не только вдоль тропинкиСлышен шелест резвых ног,Видно, чья перебегаетТень с порога на порог…Иногда ж, назло им, тучиТак туманят глушь степей,Так дождит, что слышен гомонЗемлю роющих ключей;Так тоскливо, что уж лучшеВнучки дома не ищи;Тут всю ночь одна старухаДрогнет лежа на печи.Хуторки дрожат и жмутся,Внемля гулу голосов,Вою, свисту, бормотаньюРазгулявшихся ветров.Чу! не ведьма ли промчалась,Ухватясь за помело?Что-то шаркнуло по кровле…Клок соломы унесло.Не бесов ли стая скачет,Не телега ли стучит?Не жена ли из-за ВолгиК другу милому спешит?Хуторки не спят — и в страхеЧутко слушают впотьмах,Не слыхать ли ночью крикаИли стука в воротах?!.<1895>