Стихи

В дремотной тиши гарнизона
Солнечногорска-7
В июле, во время оно
Я не был счастлив совсем.

Хоть были все основанья,

Хоть было шестнадцать лет,
Хоть дружеским был вниманьем
И женской лаской согрет.

Но Рим, но Париж, но Дели!

Да хоть бы Москва! Хоть Тверь!..
Глаза б мои не глядели
На те города теперь…

Град чудный порой сольется,

Не то чтобы часто, но —
Так сладко сердце займется,
Так горько ёкнет оно!

Град юный и самый древний,

Писал Августин о нем.
Скучая, не очень веря,
Читал я о граде том.

Он дальше любого Парижа,

Доступен – увы – не всем,
Но больше Москвы, но тише
Солнечногорска-7.

– LI-

Loitering with a vacant eye
Along the Grecian gallery,
And brooding on my heavy ill,
I met a statue standing still.
Still in marble stone stood he,
And stedfastly he looked at me.
'Well met, I thought the look would say,
'We both were fashioned far away;
We neither knew, when we were young,
These Londoners we live among.

Still he stood and eyed me hard,

An earnest and a grave regard:
'What, lad, drooping with your lot?
I too would be where I am not.
I too survey that endless line
Of men whose thoughts are not as mine.
Years, ere you stood up from rest,
On my neck the collar prest;
Years, when you lay down your ill,
I shall stand and bear it still.
Courage, lad, 'tis not for long:
Stand, quit you like stone, be strong.
So I thought his look would say;
And light on me my trouble lay,
And I stept out in flesh and bone
Manful like the man of stone.

– 51-

Переходя из зала в зал,
Я грешным делом заскучал.
Уорхолл, Пикассо, Дали
Меня утешить не смогли.
Ни алый клин и ни квадрат
Не тешили усталый взгляд.
И ни Моне и ни Мане
Не развлекли меня вполне.
Ничто во храмине искусств
Не грело охладелых чувств.

И я почувствовал облом

И скуку в светлом храме том.
И что мне проку от Венер,
Какой я с них возьму пример?
И что мне сей прелюбодей
С жопастой Саскией своей?
Но тут же был я поражен,
Во тьме узрев, как скорбно Он
Сынишку блудного прижал,
Как безнадежно Он молчал,
И как потрепанный сынок
Молчал, но не был одинок.
И как, сводя меня с ума,
Предвечная молчала тьма.
И молча я побрел один,
Лукавый и приблудный сын.

– LII-

Far in a western brookland
That bred me long ago
The poplars stand and tremble
By pools I used to know.

There, in the windless night-time,

The wanderer, marvelling why,
Halts on the bridge to hearken
How soft the poplars sigh.

He hears: no more remembered

In fields where I was known,
Here I lie down in London
And turn to rest alone.

There, by the starlit fences,

The wanderer halts and hears
My soul that lingers sighing
About the glimmering weirs.