Пока внезапная заряОбозначает Божье чудо,Тяжелый панцирь, – дар царя,Усугубляет месть КучумаНа диком бреге Иртыша,Что изменили пятилетки.Большое яблоко, шурша,Срывается с шершавой ветки.На ослепительном пескеРоение лучей несметных.В предсмертной мечется тоске,Предавший Родину Москве,Малороссийский грозный гетман.Его трясущуюся теньПропишут нынче в преисподней, —Богат событиями деньПреображения Господня.В нем скрежет танковой брониИ смрад солярового чада.Храпят апостолы, – ониГоразды спать, когда не надо.Им человеческую плотьПреображенной видеть рано.Кого из них будить, Господь,Матфея или Иоанна?Увял листок календаря, —Но дальним отсветом горяТого, что сбудется нескоро,В багряных кронах сентябряМерцает, в воздухе паря,Ночное золото Фавора.1996
Москва
Этот город без каналов,Без залива, – без воды,Где поблескивают вялоПатриаршие пруды,Запорошен снежным просом,Солью вьюг неосолим,На семи холмах разбросан,Словно Иерусалим,Непохож неоспоримоНа другие города,Он не станет Третьим РимомИ Четвертым никогда.Он останется Москвою, —Полудикою страной,Где часы длиннее вдвое, —Оттого и век иной.И круги обозначаютДуба возраст вековой, —От Бульварного вначалеДо дороги Кольцевой.Он останется Москвою,Окрещенный так рекой,Что бежит, свой путь освоивМежду Волгой и Окой,Вдаль от Иерусалима,От Царьграда и от Рима,Через веси и года,Не впадая никуда.1996
«И в наши дни, как прежде при свечах…»
И в наши дни, как прежде при свечах,Недолговечны стансы и эклоги.Стихи живут, пока они звучат,И умирают на последнем слоге.Их музыка доступна не для глаз,А лишь при чтеньи вслух. Не оттого ли,Скользя по строчкам взглядом, всякий разМы шевелим губами поневоле?Дискуссии бесплодны и пусты, —Стихов забытых незавидна участь.Безмолвные, как нотные листы,Они мертвы, пока их не озвучат.Нечасто вспоминаем мы о тех,Кто ничего к ним больше не добавит.Тома стихов в шкафах библиотекСлегка напоминают колумбарий.Нам только иногда на полчасаПриносит снов ночное расписаньеИх авторов глухие голосаИ пальцев осторожное касанье.1996