Стихи и песни (сборник)

Многолетняя дружба – всегда многолетняя ссора,
И поэтому часто напоминает браки,
Там с годами делается предметом спора
То, что в школе было предметом драки.
Многолетняя дружба сродни многолетнему браку,
Кто еще так умеет смотреть на тебя спесиво?
Понапрасну стараешься – ты для него не оракул,
Убедивший других, ты его убедить не в силах.
Он с улыбкой оттачивает очередную фразу,
Безошибочно больно тебе нанося уколы.
Ну и что, что тебя он не заложил ни разу?
Это просто кодекс послевоенной школы.
Только он сознает, что победы твои – пораженья,
Только он тебя помнит без титулов и залысин.
Подавляя внезапно вспыхнувшее раздраженье,
Понимаешь с тоскою – что ты от него зависим.
Вас навеки друг с другом сковало общее детство,
Отдаленно мерцающее, словно руно Колхиды.
Никуда не деться тебе, никуда не деться
До твоей или, может быть, до его панихиды,
Где в толпе почитателей и устроителей бодрых,
Голоса сливающих в неразличимом хоре,
Онемеет внезапно от горькой своей свободы
Тот, за кем остается последнее слово в споре.

1996

«На пороге третьего тысячелетья…»

На пороге третьего тысячелетья
Ощущаю то же, что ощущает
Человек, увидавший в вечернем свете
Океанский берег и вспышки чаек,
Где гонимое, словно парус алый,
Растворяется солнце в металле жидком,
Освещая через поток металла
Ту стихию, в которой уже не жить нам.

На пороге третьего тысячелетья

Я как раб, по вязким пескам бредущий,
Что овец травяной подгоняя плетью,
Замечает на горизонте кущи.
Их зеленые ветви горе воздеты
Предположительно там, где север.
«Лишь увидеть дано тебе землю эту,
Но не жить в ней», – сказано Моисею.

На исходе второго тысячелетья

Заглушают ревом пророков толпы,
На привычные круги приходит ветер,
Заливает устья морским потопом.
И все дальше, через самум и вьюгу,
От Рождественской уходя звезды,
Человечество снова спешит по кругу,
Наступая на собственные следы.

1996

«Солнце по кругу несется, за буднями будни…»