Усач. Умом, пером остер он, как француз,Но саблею французам страшен:Он не дает врагам топтать несжатых пашенИ, закрутив гусарский ус,Вот потонул в густых лесах с отрядом —И след простыл!.. То невидимкой он, то рядом,То, вынырнув опять, следо́мИдет за шумными французскими полкамиИ ловит их, как рыб, — без невода, руками…Его постель — земля, а лес дремучий — дом;И часто он с толпой башкир и с казаками,И с кучей мужиков и конных русских баб,В мужицком армяке, хотя душой не раб,Как вихорь, как пожар — на пушки, на обозы,И в ночь, как домовой, тревожит вражий стан!Но милым он дарит в своих куплетах розы;Давыдов, это ты — поэт и партизан!
…Не мне,Певцу, не знающему славы.Петь славу храбрых на войне.Питомец муз, питомец боя,Тебе, Давыдов, петь ее.Венком певца, венком герояЧело украшено твое.Ты видел финские граниты,Бесстрашных кровию омыты;По ним водил ты их строи.Ударь же в струны позабытыИ вспомни подвиги твои!
1824
Евгений Баратынский
Д. В. Давыдову
Пока с восторгом я умеюВнимать рассказу славных дел,Любовью к чести пламенеюИ к песням муз не охладел,Покуда русский я душою,Забуду ль о счастливом дне,Когда приятельской рукоюПожал Давыдов руку мне!О ты, который в дым сраженийПолки лихие бурно мчалИ гласом бранных песнопенийСердца бесстрашных волновал!Так, так! покуда сердце живоИ трепетать ему не лень,В воспоминаньи горделивоХранить я буду оный день!Клянусь, Давыдов благородный,Я в том отчизною свободной,Твоею лирой боевойИ в славный год войны народнойВ народе славной бородой!
Я вызван из толпы народнойВсезвучным голосом твоим,Певец-герой! Ты благороднымПочтил вниманием своимНа службе юного солдата;О славе мне заговорил,Призвал меня призывом братаИ лирой свету огласил!Твоею дружбою, хвалоюГоржуся! Преданной душоюТебя я чту, пока я жив!Ты прав, Давыдов: я счастлив!Счастлив: мне раненную рукуПожал увенчанный Герой,И славой я обязан звукуАхилла лиры золотой.