Лиловый шторм, лиловый дождь сирениОбваливался в глиняный кувшин.Сирень стояла в кувшине по пояс,И было так: шли облака, и поездБежал по рельсам. Паровозный дымКазался сизым облаком тугим,Он бился вдоль полотен, и вершилСвоё движенье май неукротимый,Железный май сиреневой плотиной,Казалось, на заборы нависал.Провинция? Поездка? Курск? Вокзал?Сиреневая гроздь неустрашима,Она плывёт, наполнив города,Скуластым бликом на лице кувшина,Она цветёт, бессмертием горда.Сирень нова. Цветёт без повторений,Цепляется за нити проводов,И снова так: весна, аврал сирени,Овраг сирени в кувшине с водой.И в комнатах, как май, неукротима,Цветёт навек, цветёт врагам на страх,Смотри: она полнеба охватилаУ памяти на солнечных холстах.Что этой дикой горечи острее?1974
Кабачок
Румян старик, остёр сангвиник,Хмельная девушка мила,А ночь, глядишь, на стёкла двинетМетелью острой, как метла.По кругу рук гуляет штопор,Зелёный змий смолёных пробокЕщё захлёстывает зал,А Хоггарта гравюрный коготьУже врезается в металл.Нас двери прочные укроют,Не выдаст мёрзлое окно.Который там король на троне —Кромвель? Не всё ли нам равно.Кому отчёт дадим и выкупЗа чехарду ушедших лет?Смотри, девчонка, будешь хныкать,Мементо мори, пьяный дед.1974
Оглянемся
И нужно ли сейчас напоминать,Что пруд лесной древнее ОссианаИ что кукушка — летняя поляна —Кукует, позабыв о временах,Что слава перочинного ножаВ орешнике ещё живёт, свежа?И нужно ли отыскивать примерыДля азбучного знанья детских лет —Мы в детстве — современники Гомера,А времени у нас в помине нет.Оглянемся, и без труда припомнимКлубящееся детство летних комнат,Кусты, гербарий, бабочек в спирту,Двух бабушек, прогулки и поездкиИ ту серебряную высоту,Которая нам после — не известнаИ, кажется, никем не занята,А в детстве — как купание, проста.1974
Движение
Когда собвей над гаванью повис,Окутанный железной паутинойИ кувырком на стёкла сорвалисьВ шальных ракурсах влажные картины,Мгновенье, как хрустальная метла,Ударило в зрачки и задрожало,И солнечная чайка замерлаВ сквозной четырёхмерности квартала.1975