Стихи. Мелодии. Поэмы

Уходит солнце на закат, собрав с небес
                                     шелка,
За павильоном не понять — где небо,
                                     где река.

Во мне построили жилье, чтобы в окно
                                     вливалась
Прозрачность — синь и алость.

Я помню тот пиншаньский дом.
Дремал я на подушке в нем. Цзяннань
                                окутан был дождем.
За тьмою-мглою лебедь плыл — пропал
                                     потом…

Однажды за вином Старик сказал,
                                    как помню я,
Что на закате вид горы — то миг небытия.

Тысячи цинов шири
В этом зеркальном мире,
Гора — лазоревый пик.
И вдруг — разыгрались волны и пляшут,
А лодка их бороздит и пашет,
В лодке — седой старик.

Смешон Сун Юй, не распознав, хоть он
                                ученым слыл,
Какую «музыку небес» мудрец Чжуан
                                открыл.

Еще смешней «закон» такой,
Что ветер — «женский» и «мужской».

А есть одно: то — все и вся объемлющий
                                простор,
Что лишь стремительным ветрам
Подвластен до сих пор!

(Мелодия «Шуйдяогэтоу»)

«Мужской и женский — голоса. Все ближе, все ясней…»

Вэньчжун гун Оуян спросил меня: «Чей стих для лютни всего лучше?» Чтоб ответить, написал строки, противопоставив их стихам Хань Юя «Прислушиваюсь к лютне».

Мужской и женский — голоса. Все ближе,
                                все ясней.
Фонарь зажжен — и от него как будто
                                ночь светлей.

Между собой добро и зло мы делим
                                справедливо —
Как слезы, в такт мотиву…

Вот в песне резкий поворот.
Протяжна барабана дробь. Храбрец собою
                               слишком горд.
Путь в сотни ли — вперед, вперед…

Но оглянись: вдаль облака уходят,
                               на закат,
Пылинки, небо опушив, в лазурь
                               летят-летят…

Феникс — он в мире птичьем
Прекрасен и необычен,
Но не поет пока.
В цунь шаги на подъеме в гору:
Тут — преграды, а там — заторы,
Бездна в сто чи — легка…

И дождь и ветер, — тяжело. И лютня
                               не поет…
В душе и «уголь раскален», и «не растаял
                               лед».
То сяду я, то поднимусь,
Но с мыслями не соберусь.

От струн оторваны персты, жизнь снова —
                               как всегда:
Излиты слезы, что излить
Я мог вам, господа…

(Мелодия «Шуйдяогэтоу»)

«Там, за воротами Ханьчжоу…»

Написано в Жуньчжоу. Для далекого возлюбленного.

Там, за воротами Ханьчжоу,
Мы распрощались год назад.
Как пухом тополиным — снегом был мир
                                 объят.

И вот — весна уж на исходе,
Летят пушинки — словно снег.
Но все еще не возвратился из дальних
                                 странствий человек.
Отдернув занавес, хочу с луною разделить
                                 вино.
Увы, холодная роса упала на окно.
Хэн Э на зависть век живут и ласточки
                                 четой.

Падает луч косой
На карниз расписной…

(Мелодия «Шаонянью»)

«Орхидеи у гор в свежей речке ростки увлажнили…»

Прогуливался около Храма чистого источника, что на берегу речки Цишуй; за перилами храмовой постройки — ручей; он течет на запад.