Стихи. Мелодии. Поэмы

Внук наследный Великого Вана Юэ —
Благороднейший, праведный муж!
Он «в деревне живет, не имея земли»,
И «стихи сочиняет — без слов».

Он учителю, что отстранился от дел,
По прозванию Житель Дунпо,
Так сказал о себе:
«Просветлен-озарен, словно в сердце моем
Свет осеннего солнца горит!
Безмятежен-спокоен — и в теле душа,
Как осеннее солнце, чиста!
Обожаю Добро — и намерен его совершать,
Если даже ста всходам осеннее солнце
                                     грозит.
Ненавижу я зло — и наказывать буду его,
Если даже осеннее солнце захочет
                                     деревья сгубить!
В оде я помышляю свое озаренье воспеть.
Вы, учитель, согласны со мной?»

Я, учитель, ушедший от дел,
улыбнувшись, ответил ему:

«Господин Благородный! Откуда осеннее
                                     солнце вам знать?
Рождены вы в хоромах, где на стенах
                                     узоры-цветы,
Во дворце государя росли.
Если вы выходили — накрывали вас
                                     пышным зонтом,
А когда возвращались — шторы небо
                                     скрывали от вас.
Вам в жару было только тепло,
А в мороз — было только свежо, —
Вот и все!
Так откуда ж осеннее солнце вам знать?
Знать о том, что доподлинно значит оно,
Могут только подобные мне.

Вот сгущаются тучи, и льют проливные
                                      дожди,
Гром гремит, и проносятся молний лучи,
И озера и реки сливаются в общий поток,
Бог земли утонуть опасается в нем.
К стенам города лодки испуганно льнут,
А драконы и рыбы входят в наши дома…

Плесневеет посуда, на утвари ржа,
Червяки и лягушки вокруг очага.
И, спасаясь от сырости,
Только за ночь пять раз надо место
                                       сменить
И три раза на солнце, средь белого дня,
Нужно платье сушить…

Это так, —
Но впадать ли в уныние нам?
Я и Саньу обработал
Плодородный участок земли.
И уж злаки созрели, но пристал к ним
                                       грибок.
Кисти риса в грязи,
Переполнен водою канал,
Продырявлены стены,
И дамбы размыло-снесло…

Отсырели дрова, едкий дым разъедает
                                       глаза,
Мы в слезах,
А котлы и сосуды — пусты…
И в печали-тревоге замолкли соседи
                                       кругом,
Только слышно: летя над домами,
                                       кричат журавли…
Жены ночью не спят, тяжко-тяжко
                                       вздыхают они
И считают: как долго жить придется
                                       семье без еды?
Сокрушаются жены, неужто весь год
Будут тучи над нами висеть?

…Как-то ночью звезды вдруг отразились
                                       в котле,
И фонарь вспыхнул ярким огнем,
Чистый с запада ветер подул…
Барабаны и гонги загремели кругом.
И сказали мне радостно слуги,
Что дождю наступает конец!

Встал я в час предрассветный,
Дабы знаменье звезд угадать:
Безмятежно купается в небе светило
                                       Чангэн,
Над Долиною Солнца плывет,
Над Фусаном восходит оно…
Миг еще —
И обретшие крылья лучи
Долетят до карнизов домов!

О! В такое мгновенье
Словно пьян был — и вдруг отрезвел,
Был немым я — и речь вдруг обрел,
Разогнуться не мог — вдруг пошел,
Был скитальцем — и в дом возвратился,
                                     где брат и отец…
Господин Благородный! Сие торжество
Разве ведомо вам?»

Господин отвечал:
«Как прелестна учителя речь!
Но хотя не дано мне, как вам, это все
                                  пережить,
Ведь могу же я разумом это
                                  постичь-осознать?»

Я, учитель, ушедший от дел, говорю:
«Не похожи у солнца
На север пути и на юг.
Коль неистово пламя его, —
То не значит, что только жестокость —
                                  светила удел.
Коли нежностью дышит оно и теплом,—
То не значит, что солнцу присуще одно
                                  лишь добро.
Нам сегодня оно шлет ласкающий луч,
А вчера лишь палило и жгло!
Если так, — не напрасно ль
Солнце зимнее благом считают, а летнее
                                  злом?
О, ничтожные люди!
То мы рады всему, то мы ропщем на все,
А ведь страх перед летом, благосклонность
                                  к зиме —
Это то же, что три и четыре для стада
тупых обезьян!

Так давайте ж, поняв эту истину ныне,
Отбросим сомненья и впредь
И не будем замазывать известью окон
Или шляпу с собой обязательно брать,
                                   выходя.
И не надо, раз помнишь осеннего солнца
                                   добро,
Обличать это солнце, когда оно сильно
                                   печет!»

…Господин Благородный похлопал
                                   в ладоши, смеясь,
И советы мои записал…