О, увы и увы, господин!Ну кто заставлял вас в присутствии важном сидетьИ правителем округа слыть?Пред вами — просители жаждут совета-решенья,За вами — чиновники мечутся и суетятся…С утра до полудня в присутствии выИ вечером здесь допоздна.И вам никогда и никто не поднес даже чарки вина!Хватали траву и травой, господин, вы свой рот набивали.Когда же до трапезы дело доходит,Брови хмурите вы за столом,Взметнув свои палочки, рот наполняете так,Что задыхаетесь, давитесь,Даже тошнит вас…А помните, в прошлом был Инь-генерал:Это он угощал луком с прелой пшеницей.Цзинь Дан, не понюхав, такую еду отстранил.Дивлюсь: почему вас прельщают какие-то листья растений?Ужель благородные злаки отсутствуют в этих горах?Внимательно выслушав, он, улыбнувшись, сказал:«Вся жизнь человека подобна разгибу и сгибу руки.Что бедностью можно назвать?Как судить о богатстве?Что есть красота?Что такое уродство?Пшеницей питаясь, разбухнешь, пожалуй, как тыква.А мясо ведет к отощанью, и даже темнеет лицо.Хэ — важный вельможа — все тратил, чтоб вволю поесть,Юй Лан был бедняк, но в обед на столе у негоВсегда овощных трижды девять стояло изысканных блюд.Что толку богатым себя в сладких снах лицезреть?Богатый и бедный — туда же, к единому праху идут!»Узнав это все, дерезу я считаю пшеницей своейИ ем хризантему, — она мне — что риса отвар!Весною их почки, а летом их листья вкусны,Цветы их — под осень, коренья вкушаю зимой.Возможно, что пища такая в Наньяне, у речки Сихэ,Поможет дожить до почтенного возраста мне!