Стихи о вампирах (сборник)

На весенней проталинке
За вечерней молитвою – маленький
Попик болотный виднеется.
Ветхая ряска над кочкой
Чернеется
Чуть заметною точкой.

И в безбурности зорь красноватых
Не видать чертенят бесноватых,
Но вечерняя прелесть
Увила вкруг него свои тонкие руки.
Предзакатные звуки…
Легкий шелест.

Тихонько он молится,
Улыбается, клонится,
Приподняв свою шляпу.
И лягушке хромой, ковыляющей,
Травой исцеляющей
Перевяжет болящую лапу.

Перекрестит и пустит гулять:
– Вот, ступай в родимую гать.
– Душа моя рада
– Всякому гаду
– И всякому зверю
– И о всякой вере.

И тихонько молится,
Приподняв свою шляпу,
За стебель, что клонится,
За больную звериную лапу,
И за римского папу. —

Не бойся пучины тряской,
Спасет тебя черная ряска.

* * *

На весеннем пути в теремок
Перелетный вспорхнул ветерок,
Прозвенел золотой голосок.
Постояла она у крыльца,
Поискала дверного кольца,
И поднять не посмела лица.

И ушла в синеватую даль,
Где дымилась весенняя таль,
Где кружилась над лесом печаль.

Там – в березовом дальнем кругу —
Старикашка сгибал из березы дугу
И приметил ее на лугу.

Закричал и запрыгал на пне:
– Ты, красавица, верно, ко мне!
– Стосковалась в своей тишине!

За корявые пальцы взялась,
С бородою зеленой сплелась
И с туманом лесным поднялась.

Так тоскуют они об одном,
Так летают они вечерком,
Так венчалась весна с колдуном.

* * *

Она веселой невестой была.
Но смерть пришла. Она умерла.

И старая мать погребла ее тут.
Но церковь упала в зацветший пруд.

Над зыбью самых глубоких мест
Плывет один неподвижный крест.

Миновали сотни и сотни лет,
А в старом доме юности нет.

И в доме, уставшем юности ждать,
Одна осталась старая мать.

Старуха вдевает нити в иглу.
Тени нитей дрожат на светлом полу.

Тихо как будет. Светло как было.
И счет годин старуха забыла.

Как мир, стара, как лунь, седа.
Никогда не умрет, никогда, никогда.

А вдоль комодов, вдоль старых кресел
Мушиный танец все так же весел,

И красные нити лежат на полу,
И мышь щекочет обои в углу.

В зеркальной глуби – еще покой
С такой же старухой, как лунь седой.

И те же книги, и те же мыши
И тот же образ смотрит из ниши —

В окладе темном – темней пруда,
Со взором скромным – всегда, всегда…

Давно потухший взгляд безучастный,
Клубок из нитей веселый, красный…

И глубже, и глубже покоев ряд,
И в окна смотрит все тот же сад,

Зеленый, как мир; высокий, как ночь;
Нежный, как отошедшая дочь.

– Вернись, вернись. Нить не хочет тлеть.
– Дай мне спокойно умереть.

Старушка и чертенята

Григорию Е.