Три Ветра — три братаПо свету гуляли,По свету гуляли —Покоя не знали.Не знали покояСебе на забаву,Но разные былиПо силе и нраву.Был младший из братьевИ ласков и тих,И был он слабееДвух братьев своих.Он целыми днямиНа воле резвился,Он пылью дорожнойНа травы ложился,Сдувал одуванчики,Трогал былинкиИ в ельнике частомКачал паутинки.И было беспечнымЕго дуновенье,И было неслышнымЕго появленье.У среднего братаРаботы хватало,Упрямства и силыВ нём было немало.Любил потрепать онБумажного змеяИ шапку сорватьС головы ротозея.Он дул-задувал,Расходился на воле,И мельницы в полеПшеницу мололи,Столетних деревьевКачались вершины,На водную гладьНабегали морщины,И парусной лодкеДавал он движенье,И было заметнымЕго появленье.Был третий, был старшийИз братьев ВетровВ своём удальствеИ жесток и суров.Он знойным пескомЗасыпал караваны,Назло морякамВолновал океаны.И было, как видно,Ему не впервыеЛомать, как тростинки,Дубы вековыеИ, крыши срывая,Врываться в жилища.Его называлиВетрило! Ветрище!Владел им бессмысленныйДух разрушенья,И было внезапнымЕго появленье.Три Ветра, три брата,Гуляли по свету,Но раз на рассветеПопались поэту.И младшего Ветра,Найдя его в поле,Поэт подчинилСвоей мысли и воле:Заставил егоНад рекою спуститься,Пройти камышами,Остыть, охладиться,Чтоб людям уставшим,За труд их в награду,Нести на привалыЖивую прохладу.И среднему братуПришлось покориться.Он должен был в путьНад землёю пуститься,В пути собиратьОблака дождевые,Вести их на юг,За хребты снеговые,В края, где колосья,Зерно наливая,Недвижно стояли,Томясь, изнывая.А старшего Ветра,Последнего брата,Поэт наш осилилУпорством солдата.И, как он ни рвалсяИ чем ни грозился,За братьями следомИ он подчинился.Поэт ему далНаправленье, заданье,Вселил в него радостныйДух созиданьяИ к людям заставилПойти в подчиненье…Вот такПолучаетсяСтихотворенье.
Старый клоун
Умирал в больнице клоун,Старый клоун цирковой.На обманчивых уколахОн держался чуть живой.Знали няньки, сёстры знали,Знали мудрые врачи:Положенье безнадёжно,Хоть лечи, хоть не лечи!И, судьбой приговорённый,Сам артист, конечно, знал,Что теперь уже бессиленМедицинский персонал.Навестить его в палатуПриходили циркачи:Акробаты и жонглёры,Прыгуны и силачи.Приходили, улыбались,Лишь бы только правду скрыть.О житье-бытье негромкоНачинали говорить.Он встречал собратьев шуткой,Старой байкой ободрял —Не смешную клоунадуПеред ними он играл.И в последнее мгновенье,В скорбный миг прощальный свой,Он в глазах друзей увиделСвет арены цирковой.