Стихотворения

Сквозь решетку мертвым оком
Смотрит в камеру луна.
Я в раздумьи одиноком,
Грудь тоскою стеснена.

«Жизнь – проклятая химера,

Полон горя каждый час…»
Вдруг мелькнуло в мыслях: «Вера!» –
И я вспомнил. Вспомнил – Вас!

И пропал кошмар тюремный,

Ярко вспыхнула Заря
И из пропасти подземной
Я умчался, весь горя.

Крылья шумно заплескали

В море вольной синевы.
Эту радость Вы мне дали,
Эти крылья дали Вы!

19 апреля 1906 Орел, тюрьма

* * *

Пылает факел погребальный
И в тьму безвестную влечет,
А Юность песнею прощальной
К забытым снам меня зовет.

О счастьи вкрадчиво вещает,

Что по возврате ждет меня,
И в ночь осеннюю бросает
Гирлянды яркого огня.

Но путеводный факел жадно

Стремится вдаль, во тьму скользя,
И я, – усталый – безотрадно
Шепчу: «Вернуться мне – нельзя!»

Где я прошел, мою путину

Снегами Смерти занесло,
И вихрь в бездонную пучину
Умчал и парус, и весло.

Померкли ясные созвездья,

Все гуще тьма, все круче сход,
И медный колокол возмездья
В глухой дали про Смерть поет.

И песня Юности смолкает,

И тщетно сердце иногда
К ней стон испуганный бросает…
В ответ ни эха… ни следа…

8 июня 1906 Киев

Воспоминание

Ах, сегодня опять он воскрес,
Похороненный памятью миг!
И явился в венке из чудес,
В ожерельи из грез молодых.

Да, он с прежней улыбкой стоял,

Да, он в прежнем весеннем венке,
Но заброшен и темен мой зал,
Посвященный богине – Тоске.

И улыбке в ответ не нашлось,

У меня ни улыбки, ни слов…
Только сердце безумно рвалось
За стихающим звуком шагов…

8 июня 1906 Киев

Ворон войны

Гулко ударил войны слепой гром,
Ворон зловещий примчался и сел,
Клювом он движет, как острым ножом,
Взор его жаден, безумен и смел.

Когти он в тело живое вонзил,

Крыльями бурю пожара зажег,
Сердце и перья в крови омочил,
Трубит победу в пылающий рог.

Звуки летят, словно дьявольский вой,

Скована страхом поникшая даль,
Смерть пролетает в фате огневой
И на руинах рыдает Печаль.

Он улетает, и следом за ним

Тянутся змеи проклятий и слез,
Тянется черный, удушливый дым,
Стрелы укоров, бессильных угроз.

Он улетает… И что ему плач?

Что ему горе и ропот земной?
Он насладился, извечный палач,
Мукой, слезами и кровью людской.

Целен и жаден он был на пиру,

Но неспокоен возвратный полет:
Снова почуял он злую игру,
Снова убийство пьянит и влечет!

12 июня 1906 Киев

Видение