Читаем Стихотворения полностью

Стихотворения

Перед гробницею позорнойСтою я с радостным челом,Предвидя новый, благотворныйВ судьбе России перелом.О славном будущем мечтаюЯ для страны своей родной,Но о прошедшем вспоминаюС негодованьем и тоской.На муки рабства и презрены:Весь род славянский осужден,Лежит печать порабощеньяНа всей судьбе его племен.И Русь давно уж подчиниласьИноплеменному ярму,Давно безмолвно покориласьОна позору своему.В цари к нам сели скандинавы,Теснили немцы нас. ЦарьградВносил к нам греческие нравыИ всё вертел на новый лад.Потом, при этом рабстве старомДоставшись новым господам,Русь в пояс кланялась татарамИ в землю греческим попам.Сперва под игом Русь стонала.Кипело мщение в сердцах,Но рабство и тогда сыскалоСебе защитников в попах.«Покорны будьте и терпите, —Поп в церкви с кафедры гласил, —Молиться богу приходите,Давайте нам по мере сил»...Века промчались. ПоколеньяСменялись быстрой чередой,В повиновеньи и терпеньиНашли обманчивый покой.Природными рабами былиРабы, рождаясь от рабов,И, как веленья бога, чтилиУдар кнута и звук оков.И пред баскаками смиренноКнязья их падали во прах...Но гибнет мощь татар мгновенноВ домашних распрях и войнах.Орда разбилась, Русь свободна...Но с рабством русские сжились, —Они, не умствуя бесплодно,От воли сами отреклись.Зато князья, увидев ясно,Что не рабы они теперь,Принялись править самовластно,С господ ордынских взяв пример.Как из лакеев управитель,Как дворянин из мужиков,Такой же вышел повелитель —Царь-самодержец из рабов.И деспотизмом беззаконнымДоселе Русь угнетена;И до сих пор в забытьи сонномМолчит и терпит всё она.Царь стал для русских полубогом,Как папа средневековой;Но не спокойствия залогомБыл он, а гибельной грозой.Но пусть бы так!.. Еще РоссииПолезны дядьки и лоза,Пусть предрассудки вековыеРассеет царская гроза;Пусть сказки нянек царь прогонит.Пусть ум питомца развернет,Сомненья искру в нем заронит,К любви к свободе приведет.Тогда пусть правит. Но неведомЕму язык высоких дум,Но чужд он нравственным победам,Но груб и мелочен в нем ум.Но шесть десятков миллионовОн держит в узах, как рабов.Не слыша их тяжелых стонов,Не ослабляя их оков.О Русь! Русь! Долго ль втихомолкуТы будешь плакать и стонатьИ хищного в овчарне волка«Отцом-надеждой» называть?Когда, о Русь, ты перестанешьМашиной фокусника быть?Когда проснешься ты и встанешь,Чтобы мучителям отмстить?Проснись, о Русь! Восстань, родная!Взгляни, что делают с тобой!Твой царь, себя лишь охраняя,Сам нарушает твой покой.И сам в когтях своих сжимаяПростых и знатных, весь народ,Рабов чиновных награждая,Такое ж право им дает.И раб разумно рассуждает:«Я сам покорствую царю;Коль он велит, то умолкаетЧесть, разум, совесть; я творю.И раб мой, ползая во прахе,Пусть, что велю ему, творит:Пусть в угнетении и страхеИ ум и совесть заглушит.Он мой. Он должен отступитьсяОт прав, от чести, от всего...Он для меня живете трудится;Мои — плоды трудов его!»И в силу мудрого решеньяОн мучит бедных мужиков,Свои безумные веленьяЗаконом ставя для рабов.Какой-нибудь крючок приказный.За подлость «статского» схватив;Солдат бессмысленный и грязный.Дворянство силою добыв;Князь промотавшийся, мильоныВзяв за купеческой женой;Безвестный немец, жид крещеныйНажившись на Руси святой, —Все ощущают вдруг стремленыДушами ближних обладать,Свое от высших униженьеЧтоб на подвластных вымещать.И хладнокровно приступаетК позорной купле старый плут,И люди братьев покупают! —И люди братьев продают!..Ужасный торг. Он — поношеньеПокупщикам и продавцам.Царю и власти униженье,Всему народу стыд и срам.Какой закон, какое правоТорг этот могут оправдать?Какие дикие уставыДозволят ближних продавать?Не ты ль, наш царь, с негодованьемПродажу негров порицал?Филантропическим воззваньемНе ты ль Европу удивлял?А между тем, в твоей РоссииНе негры — пленники войны,Свои славяне коренныеНа гнусный торг обречены.Скажите, русские дворяне,Какой же бог закон изрек,Что к рабству созданы крестьянеИ что мужик не человек?..Весь организм простолюдинаУстроен так же, как у вас,Грубей он, правда, дворянина,Зато и крепче во сто раз.Как вы, и душу он имеет,В нем ум, желанья, чувства есть:Он ложь высказывать не смеет,Но и за это — вам же честь!Свободы мысли и желаньяЕго лишили; этот дар,Всех человеком достоянье,Ему неведом: он товар.О нем спокойно утверждают,Что рабство у него в крови,И те же люди прославляютУченье братства и любви.Сыны любимые христовы,Они евангелие чтутИ однокровного родногоПозорно в рабство продают.И что за рабство! Цепь мучений,Лишений, горя и забот;Не много светлых исключенийПредставит горький наш народ.Всё в угнетеньи, всё страдает,Но всё трепещет и молчит,Лишь втайне слезы проливаетДа тихо жалобы твердит.Но ни любви, и состраданьяНет в наших барах-палачах,Как нет природного сознаньяО человеческих правах.На грусть, на плач простолюдина;Они с презрением глядят;Раб — это в их руках машина,Они вертят ей, как хотят.Помещик в карты проиграет, —Завел машину: «Дай оброк!»,И раб последнее сбирает,Скрыв в сердце горестный упрек.Но если бедный, разоренныйНеурожаем мужичок,Большой семьей обремененный.Не в силах выплатить оброк?Так что ж! пусть мерзнет, голодает,Пусть ходит по миру с семьей;Свои права помещик знаетНад крепостной своей душой:Он у раба возьмет корову,Отнимет лошадь, хлеб продастИ в назидание суровоЕму припарку в спину даст.И раб покорен, как машина,Но хочет он и есть и пить,И не во власти господинаВ нем чувства тела истребить.Меж тем и хлеб дневной не можетОн, как хотелось бы, иметь:Гнилую корку часто гложет,Пустые щи — его обед.Изба, соломою покрыта,В ней тараканы, душь и смрад, —И вот всё доброе забыто,Мужик пускается в разврат.Пустеет хата, плачут дети.Муж с горя пьет, да бьет их мать;Не силен страх господской плети —У них уж нечего отнять.И, наконец, мужик несчастный.Уже негодный для господ,Для муки новой и ужаснойК царю в солдаты попадет.Еще счастлив, когда он можетМгновенно в битве умереть.Но чаще в гроб его уложатТруд, бедность, горе, розги, плеть.Одно лишь крепкое сложенье.Да мысль, что так велит судьба,С привычкой давнею к терпеньюСпасают русского раба.Лишь русский столько истязанийС терпеньем может выносить,Лишь он среди таких страданийСпокойно может еще жить.Но есть ужасные мученья.Невмочь и русскому они,И большей части населеньяОни в России суждены.Проступок легкий и ничтожныйИ даже мнимая вина,В чем мысль и правду видеть можно.Всегда жестоко казнена.Не может барину свободноВсей правды высказать мужик;Не может мыслить благородно,Боясь бессовестных владык.Не может барину ответитьНа вздор и грубости его;Не смеет даже он приметитьУничиженья своего.Владеть имуществом не смеет,Не волен даже сам в себе,Затем, что барин им владеет.Он господин в его судьбе.И даже брачных наслажденийРаб часто барином лишен:Тиран для скотских похотенийБерет детей, берет их жен.Считая барина священным,Каким-то высшим существом,Мужик пред деспотом презреннымПоникнет телом и умом.А тот собаками для шуткиНачнет несчастного травить;Велит в мешок на трои суткиПо горло вплоть его зашить.Иль на дворе в крещенский холодВодой морозной обольет,Или на жажду и на голодДня три-четыре предает;Заставит голыми рукамиИз печки угли выгребатьИль раскаленными щипцамиНа теле кожу прижигать;Льет кипяток ему на руки,Сечет плетьми по животу...Но все их казни, все их мукиЯ никогда не перечту.Одну ужасную картинуЗапомнил я до этих пор,Как раз к вельможе-господинуРабы явились на позор.С тупым, но злобным выраженьем,С самодовольствием в лице,К рабам проникнутый презреньем,,Сидел он гордо на крыльце.И вот идут к нему в ворота,Без шапок, кучка мужиков;Грызет их бедность и забота.Довольства нет в них и следов.Печально, робкими шагамиОни к тирану их идут,Стараясь угадать глазами,Что, гнев иль милость, в нем найдут.«Скоты! все станьте на колена!» —Вдруг крикнул барин. МужикиСо страхом падают; их членыДрожат, и чувства их горьки.Они пришли сюда с прошеньем,Чтоб их палач повременилОброк с них драть с ожесточеньем,Но сразу он их поразил.Все в землю стукаются лбамиИ на коленях все ползут.Зачем? они не знают сами,Им на язык слова нейдут.А он, смотря на них спесиво,Дает им ближе подползать,И, точно папа, горделивоВелит сапог свой лобызать.Все исполняют. Лишь несчастныйОдин остался средь двораИ стал, бессмысленный, бесстрастный...Теперь пришла его пора.«Сюда!» — прикрикнул барин гневно.Земной поклон ему мужикИ говорит ему плачевно:«Отсохни, барин, мой язык!Ей-богу, ноженьки разбило,Тронуться с места не могу!Я чуть доплелся. Кабы сила,Тогда я первый прибегу».С лицом больным, изнеможенным,Дрожащий, бледный и худой,Со взором тусклым, помраченным,Был жалок он своей тоской.Но барин крикнул: «ПритащитеЕго ко мне!» И вот мужикПритащен. — «Барин, пощадите!»Но он щадить их не привык.Вскочив, он начал кулакамиБить в грудь и в щеки мужикаИ, сбивши с ног, топтал ногами,Толкал пинками под бока;Потом за чуб поднял и сноваЕго хлестать стал по щекамИ, в кровь избивши, чуть живогоНа руки бросил мужикамИ приказал, чтоб двести палокЕму приказчик завтра дал,Но завтра раб был меньше жалок:Несчастный завтра не видал...Запомнил я в душе смятеннойЕго страдальческую тень...Зовет она борьбы священной,Суда и мщенья грозный день.И, может, дружным, громким крикомОтветит Русь на этот зов,И во дворянстве полудикомВзволнует он гнилую кровь.И раб, тиранством угнетенный,Вдруг из апатии тупойОсвободясь, прервет свой сонный,Свой летаргический покой,И встанет он в сознаньи права,Свободной мыслью вдохновлён,И гордых деспотов уставы,Быть может, в прах низвергнет он.Отмстит он им порабощеньеСвободы разных им людей,Свои беды и поношеньеКрестьянских жен и дочерей.Восстанет он, разить готовыйВрагов свободы и добра, —И для России жизни новойПридет желанная пора.Уже в ней семя мысли зреет,Стал чуток прежний мертвый сон,Зарей свободы пламенеетСтоль прежде мрачный небосклон.И друг за другом грезы ночиПри свете мысли прочь летят,И всё бледней и всё корочеВидений сонных пестрый рядБез малодушия, боязниУж раб на барина воссталИ, не страшась позорной казни,Топор на деспота поднял.Вооружившись на тиранство,Он вышел с ним на смертный бойИ беззаконному дворянствуДал вызов гордый и прямой.За право собственности личной,За душу, наконец, он встал:«Я не товар для вас обычный,Душа — моя! — он им сказал. —Протек для русского народаТьмы и тиранства долгий век!Я жить хочу! хочу свободы!Я равен вам, я — человек!»И пусть со всех концов отчизныТо слово мощно прозвучит,Пусть всех разбудит к новой жизниИ гибель рабству возвестит!И пусть элодеи затрепещутИ в прахе сгибнут навсегда,И ярким светом пусть заблещетВеличья русского звезда.Вставай же, Русь, на подвиг славы, —Борьба велика и свята!..Возьми свое святое правоУ подлых рыцарей кнута...Она пойдет!.. Она восстанет,Святым сознанием полна,И целый мир тревожно взглянетНа вольной славы знамена.С каким восторгом и волненьемТвои полки увижу я!О Русь! с каким благоговеньемНароды взглянут на тебя,Когда, сорвав свои оковы,Уж не ребенком иль рабом,А вольным мужем жизни новойПредстанешь ты пред их судом.Тогда республикою стройной,В величьи благородных чувств,Могучий, славный и спокойный,В красе познаний и искусствГлазам Европы изумленнойПредстанет русский исполин,И на Руси освобожденнойЯвится русский гражданин.И в царстве знаний и свободыЛюбовь и правда процветут,И просвещенные народыНам братски руку подадут.1853

Перейти на страницу: