Когда, среди зимы холодной,Лишенный средств, почти без сил..Больной, озябший и голодный,Я пышный город проходил;Когда чуть не был я задавленЧетверкой кровных рысаковИ был на улице оставленДля назидания глупцов;Когда, оправясь, весь разбитый,Присел я где-то на крыльцо,А в уши ветер дул сердитоИ мокрый снег мне бил в лицо, —О, сколько вырвалось проклятий.Какая бешеная злостьВо мне кипела против братии,Которым счастливо жилосьСредь этой роскоши безумнойИ для которых — брата стонВеселым бегом жизни шумнойИ звоном денег заглушон....Но пронеслись несчастий годы,И, гордо мчась по мостовой,Я рад теперь, коль пешеходаКнутом заденет кучер мой.1856
ВСТРЕЧА
В лохмотьях, худенький, болезненный и бледный,Дрожа от холода, с заплаканным лицом,На улице меня раз встретил мальчик бедныйИ сжалиться над ним молил меня Христом.«Нас пятеро детей; отец взят в ополченье,И при смерти лежит больная наша мать.С квартиры гонят нас; нет денег на леченье,И нам приходится по суткам голодать...»Горел я, слушая. Облилось сердце кровью...Но — пособить ничем не мог я их судьбе.Ребенка я ласкал с тоскою и с любовью,И мрачно думал я — о нем и о себе...А против нас — сиял веселыми огнямиРоскошно убранный, великолепный дом.Виднелась зала в нем с зелеными столами,И бальной музыки к нам доносился гром.[1856]
НА СМЕРТЬ ОСОБЫ
Печальный вестник смерти новой,В газетах черный ободокНе будит горести суровойВ душе исполненной тревог.В каком-то радостном волненьеЯ каждый раз внимаю вестьО том, что в старом поколеньяЕще успела жизнь отцвесть.Чьей смерти прежде трепетал я.Тех стариков уж нет давно;Что в старом мире уважал я,Давно всё мной схоронено...Пируй же, смерть, в моей отчизне.Всё в ней отжившее рази,И знамя новой, юной жизниНа грудах трупов водрузи!1857
СОЛОВЕЙ
Тебя средь простора лесногоОхотник в силок изловил.Чтоб песнь твою сделать звучнее,Хозяин тебя ослепил.И тянешь ты звонкую песню,И звучные трели ты льешь.В восторге твой толстый хозяин,Что ты неумолчно поешь.Но я твой язык разумею,И чуткой душою моейЯ слышу рыданья и стоныВ мелодии песен твоей.1857