Стихотворения (1923)

Только что
                   в окошечный
                                          в кусочек прокопчённый
вглядывались,
                          ждя рассветный час.
Жили
          черные,
                         к земле прижавшись черной,
по фабричным
                           по задворкам
                                                   волочась.
Только что
                    корявой сошкой
                                                 землю рыли,
только что
                   проселками
                                        плелись возком,
только что…
                      куда на крыльях! —
еле двигались
                          шажочком
                                             да ползком.
Только что
                    Керзоновы угрозы пролетали.
Только что
                    приказ
                                крылатый
                                                  дан:
— Пролетарий,
на аэроплан!—
А уже
           гроши за грошами
слились
               в мощь боевых машин.
Завинти винты
                          и, кроша ими
тучи,
         в небе
                      крылом маши.
И уже
           в ответ
                         на афиши
лётный
              день
                       громоздится ко дню.
Задирается
                     выше и выше
голова
            небесам в стрекотню.
Чаще
          глаз
                  на солнце щерите,
приложив
                  козырек руки.—
Это
       пролетарий
                            в небе
                                        чертит
первые
              корявые круги.
Первый
              неуклюжий шаг
                                         пускай коряв —
не удержите
                      поднявших якоря.
Черные!
               Смотрите,
                                 своры,
                                             сворищи и сворки.
Ежедневно —
                          руки тверже,
                                                 мозг светлей.
Вот уже
               летим
                          восьмеркою к восьмерке
и нанизываем
                         петлю к петле.
Мы
      привыкли
                       слово
                                  утверждать на деле,
пусть
           десяток птиц кружился нынче.
На недели
                   взгромоздя
                                         труда недели,
миллионокрылые
                              в грядущих битвах
                                                              вымчим.
Если
         вздумают
                           паны и бары
наступлением
                         сменить
                                        мазурки и кадрили,
им любым
                   на ихний вызов ярый
мы
      ответим
                     тыщей эскадрилий.
И когда
              придет
                           итогов год,
в памяти
                недели этой
                                      отрывая клад,
скажут:
             итого —
пролетарий
                     стал крылат.

МОЛОДАЯ ГВАРДИЯ

Дело земли —
                          вертеться.
Литься —
                  дело вод.
Дело
         молодых гвардейцев —
бег,
       галоп
                 вперед.
Жизнь шажком
                           стара нам.
Бегом
            под знаменем алым.
Комсомольским
                             миллионным тараном
вперед!
              Но этого мало.
Полками
                по полкам книжным,
чтоб буквы
                    и то смяло.
Мысль
             засеем
                          и выжнем.
Вперед!
               Но этого мало.
Через самую
                        высочайшую высь
махни атакующим валом.
Новым
             чувством
                              мысль
будоражь!
                   Но и этого мало.
Ковром
              вселенную взвей.
Моль
          из вселенной
                                  выбей!
Вели
          лететь
                       левей
всей
         вселенской
                              глыбе!

АВИАЧАСТУШКИ

И ласточка и курица
на полеты хмурятся.
Как людьё поразлетится,
не догнать его и птице.

Был
        летун
                  один Илья —
да и то
             в ненастье ж.
Всякий день летаю я.
Небо —
               двери настежь!

Крылья сделаны гусю.
Гусь —
              взлетит до крыши.
Я не гусь,
                  а мчусь вовсю
всякой крыши выше.

Паровоз,
                что тачьца:
еле
       в рельсах
                         тащится.
Мне ж
            любые дали — чушь:
в две минуты долечу ж!

Летчик!
             Эй!
                   Вовсю гляди ты!
За тобой
                следят бандиты.
— Ну их
               к черту лешему,
не догнать нас пешему!

Саранча
                посевы жрет,
полсела набила в рот.
Серой
            эту
                  саранчу
с самолета
                     окачу.

Над лесами жар и зной,
жрет пожар их желтизной.
А пилот над этим адом
льет водищу водопадом.

Нынче видели комету,
а хвоста у ней и нету.
Самолет задела малость,
вся хвостина оборвалась.

Прождала я
                      цело лето
желдорожного билета:
кто же
            грош
                     на Фоккер внес —
утирает
              птицам
                           нос.

Плачут горько клоп да вошь, —
человека не найдешь.
На воздушном на пути
их
     и тифу не найти.

АВИАДНИ