Стихотворения

И он подошел к столу заседанья.
"Знаю, – молвил, – секрет чарованья:
Любое на свете существо
В небе, на суше и под водой
Могу волшебством увлечь за собой,
И вам никогда не вернуть его.
Тем и полезен я для людей,
Что изгоняю кротов и змей,
Ящериц, жаб и прочих нечистых.
Люди зовут меня Пестрым флейтистом".
Красный с желтым, весь полосат,
Шарф увидали тогда на нем.
Раскрашен был шарф, как весь наряд,
И флейта висела на шарфе том.
А пальцы всегда оставались в движенье,
Как будто снедало его нетерпенье
Сыграть на флейте, висевшей свободно
Поверх одежды его старомодной.
"Я бедный флейтист, – он молвил, – но все ж
Татарского хана и его вельмож
Я спас этим летом от комаров,
И мною избавлен индусский вождь
От стаи вампиров, сосавших кровь.
Избавлю я ваши мозги от смятенья,
А город от крыс спасти готов
За тысячу гульденов вознагражденья".
"Как, тысячу? Мало! Сто тысяч на месте!" –
Вскричал бургомистр и советники вместе.

7

На улице флейтист стоит,
Чуть усмехается сперва,
Он знает – мирная флейта таит
Много дивного волшебства.
С мастером музыки схож на вид,
Губами он флейты берет наконечник;
Зеленые искры взор его мечет,
Будто солью посыпали пламя свечек.
Флейта трижды пронзительно заиграла,
И в ответ словно армия забормотала.
Бормотанья расширились, разрослися,
И на улицу с топотом вышли крысы:
Бурый род, черный род, жирный род, тощий род,
Крупный род, мелкий род, серый род, смуглый род,
Папы и мамы, деды и внучки,
Древние сидни, молодые пострелы,
Вожаки-хвостоносцы, усы-колючки,
Семьи по десятку, по дюжине целой,
Братья и сестры, жены, мужья
Шли за флейтистом, забывая себя.
С улицы флейтист идет на другую,
И крысы следуют за ним, танцуя;
Так он привел их на реку Везер,
Туда они бросились, там и остались,
Спаслась лишь одна, словно Юлий Цезарь,
Отважно переплыла теченье,
Затем чтобы (прозе и она предавалась)
В Крысландии описать свои впечатленья.
Вот они: "Со звуками флейты я стал ощущать,
Будто где-то пошли требуху вычищать,
Будто яблоки спелые кладут выжимать
И давильной доски скрипит рукоять;
Будто крышки на банке с копченьем нет,
Будто с разной едой распахнули буфет,
Будто с ворванью кто-то флягу открыл,
Кто-то с масляной бочки обруч сбил;
И я услышал чудесный глас,
Больше, чем в арфе, в нем было услады.
"Возрадуйтесь, крысы! – он звал. – Сейчас
Весь мир превратится в бакалейные склады.
Так чавкайте, ешьте, зубами хрустите,
Обеды и ужины, завтраки жрите",
И сахарную глыбу, вообразите,
Сияющую, как солнце в зените,
Увидел я вдруг впереди себя,
И она мне сказала: "Бери меня",
И средь Везера вдруг очутился я!"

8