Стихотворения

Замолкло всё в краю печальном.
О рабской доле мужика
Еще поют в изгнаньи дальном
И в душном мраке рудника.

Народ, как вол в ярме тяжелом,

Из леса в поле, с поля в степь
В поту влачит еще монголом
Навеки скованную цепь;

Напрасно ищет в лютой сече,

В бегах и воли, и земли…
Увы, залито кровью вече,
Разбитый колокол в пыли.

Тот, в ком жива еще свобода,

Идет в неведомый простор,
Где смерть грозит, мертва природа
У ледяных морей и гор.

Под грохот бури, чаек крики

И треск ломающихся льдин,
Там снова Новгород Великий —
Cебе слуга и господин.

Среди чужой, враждебной шири

Запрета нет душе родной, —
И в глубь таинственной Сибири
Бегут неведомой тропой…

И у немотствующей чуди,

У странных обликом татар
Вольней нести могучей груди
Былой свободы вещий дар.

А позади в порыве злобном

Звучат среди родных полей:
Смех палача на месте лобном
Да из застенка свист плетей.

Как будто каторжник клейменый,

Святая Русь самой судьбой
К могиле улицей зеленой
Идет, гонимая сквозь строй…

И вот…когда не стало мочи,

Казалося — спасенья нет,
Раздалось вдруг во мраке ночи:
«Молись, народ, — да будет свет!»

В глушь позабытого острога,

Светлы, обильны, горячи,
Рвались посланниками бога
Свободы дивные лучи.

Родной земли открылось лоно…

О жизнь, о счастье юных лет!
И пали стены Ерихона
Под этот клич: «Да будет свет!»

Да будет свет, любовь, свобода,

Добро и правда на Руси…
Заря весенняя народа,
Вернись и вновь нас воскреси!

Ты видишь: сумерки нависли,

Мороз грозится на полях…
Слабеет песня… тускнут мысли…
Тоска — в душе и в сердце — страх…

Но тот, кто жил в святые годы

И созерцал их божество, —
Тот не поверит в смерть свободы
И мрака злое торжество.

Пусть гаснет день, пусть неизменный

Идет кошмар забытых лет, —
Мы помним голос вдохновенный:
«Проснись, народ, да будет свет!»

Пилат пусть руки моет снова,

Распнут свободу наконец —
Она опять под это слово
Воскреснет в тысячах сердец.

<1901>

462 «Под красным знаменем несли сосновый гроб…»