Стихотворения

Четыре дня томительного сна,
четыре дня предчувствий беспокойных,
и, наконец, душа отрешена.

Вот развернул извивы звений стройных

торжественно-рыдающий хорал
взываний и молитв заупокойных.

Он близился, он грустно замирал,

и было мне, почившей так прекрасно,
следить, как в сердце пламень догорал,

и улыбаться странно-безучастно,

смотря, как к золотому гробу мать
и две сестры в слезах прильнули страстно.

Легла на сердце строгая печать,

им был восторг мои тайный непонятен,
не смела я их слезы понимать.

Вдруг тихий зов сквозь сон стал сердцу внятен,

и взор скорбящий в душу мне проник,
и вспыхнули огни кровавых пятен,

меня назвал Он трижды и поник,

а я, ответ замедлив свой, не знала,
то был ли голос Агнца, иль в тот миг

моя ж душа меня именовала;

но я была безгласна как дитя,
на милосердье Агнца уповала.

Он улыбнулся, содрогнулась я,—

а там, внизу, из брошенного тела,
скользнув по гробу, выползла змея,

клубясь, свивала звенья и свистела

и горстью мертвой пепла стала вдруг,
и вот я к Жениху простерла смело

огни моих крестообразных рук,

и дивные предстали мне виденья
среди моих неизреченных мук:

был искус первый — искус нисхожденья,

душа была низвергнута во Ад,
вокруг, стеня, толпились привиденья,

и в той стране, где нет пути назад,

черты родные всех, что сердцу святы,
я встретила и отвратила взгляд.

Была дыханьем огненным объята

я у разверстой пасти Сатаны,
заскрежетал он, словно мавр проклятый,

но вождь незримый с правой стороны

со мною шел, мне в сердце проливая
целительную влагу тишины.

За Женихом я шла, не уставая.

и невредима посреди огней
свершала путь, молясь и уповая,

сквозь все ряды мятущихся теней

по лестнице великой очищенья
и через седмь священных ступеней.

И каждый миг чрез новые мученья

меня влекла незримая рука,
изнемогая в муках восхожденья,

пережила я долгие века…

II.