Стихотворения

Злые слова навернулись, как слезы.
    Лицо мне хлестнула упругая ветка.
Ты улыбнулась обидно и едко,
    Оскорбила спокойно, и тонко, и метко.
Злые слова навернулись, как слезы.
    Я молча раздвинул густые кусты,
Молча прошла несклоненная ты.
    Уронила мои полевые цветы…
Злые слова навернулись, как слезы.

8–9 июля 1907

Лидино

* * *

Гремите в литавры и трубы, веселые люди!
Напрягайтесь, медные струны!

Словно кровавые луны

Над лесом оливково-черным
Вспарили —
Так всплыли
В избытке позорном
Из пурпура ярые груди.

Напрягайтесь, медные струны,

Гремите в арфах!

Сосцы широко размалеваны,

Она в узорчатых шарфах.
Пляшет.
Гремите, медные струны,
Веселей, музыканты!

Взметались одежды, развязаны банты,

Красные полосы ткани струятся и рдеют…
Пляшет.
Медью окованный
Пояс на бедрах тяжелыми лапами машет.
Быстрее, быстрее, — и пляшет, и пляшет…
Вскинуты руки, бледнеют, немеют.
Стиснула зубы — и липкая кровь
Сочится на бледных губах,
Медленно каплет на груди…
Обильней, обильней…
Черными крыльями страх
Задувает светильни.

Напрягайтесь, медные струны!

Пойте, гремите, — пляшет любовь!
Бейте в кимвалы, в литавры, веселые люди!

<1906–1907?>

* * *

О, горько жить, не ведая волнений,
На берегах медлительной реки!
Пустыня злая! Сон без сновидений!
Безвыходность печали и тоски!
И лишь порой мелькают мимо тени,
Согбенные проходят старики,
И девушки, смиренные, как лани,
И юноши с обломками мечей,
И матери, слабея от рыданий,
Вотще зовут покинутых детей —
И — падают, без сил, без восклицаний,
Среди густых прибрежных камышей.

<1906–1907?>

Дома

От скуки скромно вывожу крючочки
По гладкой, белой, по пустой бумаге:
Круги, штрихи, потом черчу зигзаги,
Потом идут рифмованные строчки…

Пишу стихи. Они слегка унылы.

Едва кольнув, слова покорно меркнут,
И, может быть, уже навек отвергнут
Жестокий взгляд, когда-то сердцу милый?

А если снова, под густой вуалью,

Она придет и в двери постучится,
Как сладко будет спящим притвориться
И мирных дней не уязвить печалью!

Она у двери постоит немного,

Нетерпеливо прозвенит браслетом,
Потом уйдет. И что сказать об этом?
Продлятся дни, безбольно и нестрого!

Стихи, давно забытые, — исправлю,

Все дни часами равными размерю,
И никакой надежде не поверю,
И никакого бога не прославлю.

16–17 января 1908

Москва

Мышь